Здесь мы вполне можем задаться вопросом о соотношении фобий-ной конструкции и фетишистской, так как в классической аналитической теории невроз всегда считался «негативом» перверзии (Freud, 1905), другими словами, один и тот же внутренний конфликт может породить симптом сексуальной девиации, а может — невротический симптом. Что же общего в фобийном объекте и фетише, и какова разница между ними? Отметим, прежде всего, с какой силой эти психические сценарии навязываются их авторам, а затем — что в каждом из них есть пропуски. Оба автора, они же — актеры своих тайных театров, тем не менее, чувствуют, что ими играют, и играют нечестно. По мере продолжения их анализа стало очевидно, что эти истории, пропитанные страшным волшебством детства, были вымышлены, чтобы гарантировать продолжение сексуального желания и в то же время избежать сильного страха кастрации, ибо такова была детская интерпретация родительских запретов. Но в этом непреложном тексте теперь невозможно усомниться. Вещи таковы, какие они есть, а недостающие актеры, которые могли бы дать ключ к бессознательному значению сюжета, уже давно молчат. Каждый пациент годами продолжает разыгрывать эти сгущенные и повторяющиеся сцены, на неподходящей сцене для анонимных зрителей.
Вынуждение, заставляющее повторять эти сцены, приносящие страдание, парадоксальным образом раскрывает нам одну из фундаментальных функций Я, ибо оно демонстрирует, самой своей неумолимостью, отчаянную потребность сохранить, любой ценой, чувство Эго-идентичности. Конструкции симптома как черты характера и сублимации отражают основные сценарии, которые и составляют психический репертуар каждого субъекта и являются интегральной частью нарциссической и либидинальной экономики каждой личности; как таковые, они являются частью системы психического выживания. Выживание, в таком контексте, означает как сохранение чувства собственной ценности, так и способности любить и заботиться о других, в равной степени. Иногда мы можем сохранить это тонкое равновесие только ценой симптомов. Таким образом, наши анализируемые, чьи симптомы приносят душевную боль и ограничивают их свободу жить и любить, непримиримо сражаются за сохранение своих симптомов, хотя и просят аналитика убрать эти препятствующие силы из их внутреннего мира.
Театр неврозов, или, скорее, невротическая часть репертуара Я, начинается с эдипального кризиса, двойной драмы с гомосексуальным и гетеросексуальным сюжетом. Каждый ребенок в своей психической бисексуальности ревностно желает полностью и единолично обладать обоими родителями. Желание быть родителем того же пола и обладать другим родителем так же страстно сочетается с желанием быть родителем противоположного пола и обладать родителем того же пола. Детское собственничество стремится обрести власть и привилегии обоих членов родительской пары. В бессознательных сценариях каждого из нас эти особенно любимые и желанные люди символически представлены их полом или половым органом.
