Чтобы сохранить вкус метафоры Фрейда о застое, я выбрала термины статический и экс-статический для описания состояний сознания, в которых происходят работа формирования симптома и его психическая переработка. Экс-статическое состояние — то, которое кладет конец прежнему статическому состоянию или застывшему состоянию душевной боли. Природа «экстаза» может простираться от физической сферы до ментальной, и от патологии до сублимации. Главная цель работы сознания, конечно, сохранение либидинально-го гомеостаза в объектно ориентированном и в нарциссическом (направленном на себя)измерении.
Шарко (Charchot, 1888) первым использовал термин «психическая переработка» (elaboration psychique), из которого Фрейд и Брей-ер извлекли свой первый теоретический посыл в исследовании психического функционирования. Но, в противоположность Шарко, который был уверен, что психическая работа является причиной психологических симптомов, Фрейд и Брейер предположили, что симптом сохраняется из-за отсутствия психической работы. Эти две позиции не кажутся мне взаимоисключающими. Та психическая работа в концепции Шарко, которая может породить (в сегодняшней терминологии) невротические или психотические симптомы, или перверзию, или расстройство характера, — это примитивное творение или работа детской психики в попытке избежать душевной боли и/или придать смысл несовместимым родительским сообщениям. Такие ранние детские изобретения могут раз и навсегда закрыть дверь для любой дальнейшей переработки подобных попыток самолечения и, следовательно, превратиться у взрослого в полновесный невроз или психоз. Эта преждевременно закрытая в детстве дверь не позволяет личности найти более адекватные средства справляться со сложностями взрослой жизни. Таким образом, в концепции Фрейда-Брейера выражена надежда, что психотерапевтическая работа даст движение новой психической переработке и приведет к облегчению симптомов и открытию более удовлетворительной либидинальной и сублиматорной деятельности.
Я предполагаю, что статические состояния сознания, порождающие неврозы и психозы, могут иметь альтернативный исход. Подобный застой вполне может существовать, и все же не оставить психических следов своего существования, если, вследствие радикального расщепления психики и сомы, психика не регистрирует душевную боль или конфликт. Когда это происходит, у личности нет психических репрезентаций болезненного аффекта, и ее Я не вырабатывает защитных решений. Другими словами, признаков психической работы нет, и соме предоставлено одной справляться с соматическим полюсом аффекта. Определенные люди и вовсе ничего не знают о своем внутреннем или внешнем стрессе и сопутствующем ему напряжении, и совершенно глухи к необходимости психической переработки своих проблем. Например, у одной моей пациентки, не осознававшей своей глубокой эмоциональной зависимости от своей дочери, первый приступ язвенного колита случился, когда дочь уехала из дома учиться, а второй, который чуть не стоил ей жизни, когда дочь вышла замуж и уехала за границу. Такой раскол души и тела всегда влечет за собой риск все большей психосоматической уязвимости, по мере того, как тело, в соответствии со своим неотъемлемым функционированием, пытается найти решения для неведомого стресса, относящегося к проблемам, по сути фундаментально психологическим. (Вопросы психосоматики более подробно обсуждаются / в главах с 4 по 8.)
