Элли со стоном оторвалась от меня, тихо опустилась на ковер и положила голову мне на колени. Мы тяжело дышали. Говорить было невозможно. Невыразимое блаженство охватило нас.
Наконец, Элли медленно подняла голову и тихо, каким-то глухим голосом произнесла:
— Как ты думаешь, Мэг, что если я сниму платье? Ты не возражаешь?
— Делай, что хочешь, — пролепетала я.
Элли поднялась, подошла к зеркалу и, глядя на свое отражение, расстегнула молнию и медленно начала раздеваться.
Я уже совершенно пришла в себя и с жадным любопытством следила за ней. Элли осталась в одних нейлоновых трусиках и лифчике. Ах, как она была хороша в своей девственной прелести!
«Неужели ни один мужчина не трогал ее?» — подумала я.
— А почему ты не раздеваешься? Ведь жарко. Помочь тебе?
И, не ожидая ответа, Элли ловко расстегнула своими маленькими пальчиками все пуговички и крючки на моей блузке и на юбке. Я осталась в нижнем белье.
— Давай ляжем на диван и полистаем твои журналы, — предложила Элли.
Она сбросила с этажерки на диван журналы, сняла с себя лифчик и штанишки и совершенно голая улеглась на плюшевой обивке. Закинув руки за голову, она смотрела на меня каким-то затуманившимся взором. Ее полные груди с розовыми сосочками торчали в разные стороны.
Прямо перед моими глазами красовались ее пухленькие срамные губы, покрытые шелковистым темным пушком. Меня пронзило непреодолимое чувство стыда, но я не в силах была отвести в сторону взгляд.
— Мэг, я жду тебя! — Элли, подвинувшись, освободила мне место.
Тогда я нерешительно приблизилась к дивану, и она, обхватив меня рукой за талию, ласково привлекла к себе.
— Ложись, — шепнула она, и я послушно вытянулась рядом с ней.
— Кто тебе прислал эти журналы?
— Подружка.
— А где она их взяла?
— Достал один парень. Наш хороший знакомый.
— А она с ним живет?
— Нет, — покачала я головой.
— Он твой друг?
Я утвердительно кивнула головой.
— И ты с ним… У вас что-нибудь было?
Я взглянула на нее непонимающе.
— Ну… ты с ним была, как с мужчиной?
— Нет… — тихо прошептала я. — Нет, мы только танцевали рок-н-ролл… раздетые… он трогал меня за грудь…
— Ну… а ниже он тебя не трогал… Вот здесь?
Раздвинув ноги, Элли положила руку на свой таинственный треугольник.
Мне было стыдно на нее смотреть, и я закрыла глаза. Элли тихо засмеялась.
— Глупенькая, ты еще ничего не знаешь! Зачем тебе журналы? И что ты в них понимаешь?
Меня так задели эти насмешливые вопросы, что, в конце-концов, краснея от стыда и отведя в сторону глаза, я рассказала ей кое-что о себе. Что именно? Ну, то, что я уже многое знаю: и то, что бывает между мужчиной и женщиной, и то, что я сама уже сильно возбуждаюсь… Но, несмотря на ее расспросы, я не решилась сознаться, что и сама умею удовлетворяться.
