Гарсиласо — первый плод знакомства, результат плодотворной встречи двух рас: конкистадоров и индейцев. Исторически Гарсиласо был первым "перуанцем", если под "перуанцем" понимать социальное явление, возникшее в результате испанского завоевания и колонизации. Имя и творчество Гарсиласо — это целый этап развития перуанской литературы. Гарсиласо — первый перуанец, оставшийся в то же время испанцем. С историко-эстетической точки зрения его творчество относится к испанскому эпосу. Оно неотделимо от крупнейшей испанской эпопеи — открытия и завоевания Америки». (X. К. Мариатеги. Семь очерков истолкования перуанской действительности. М., 1963, стр. 266, 267.)
Как историк Гарсиласо передал нам, на наше суждение огромную информацию о Тавантин-суйу, осмысление которой потребует усилий еще не одного поколения историков. Как писатель он подарил миру великолепный образец испанской хроники эпохи Возрождения, явившейся одновременно первым выдающимся произведением не только перуанской, но и в целом латиноамериканской литературы. Уже всего этого несомненно было бы вполне достаточно, чтобы навсегда вписать его имя в золотой фонд мировой культуры.
Но Гарсиласо пошел еще дальше. Он сумел из далекого и в то же время близкого, но навсегда ушедшего прошлого своей первой родины придумать прекрасную легенду о наилучшем, справедливом, добром государстве, усилия которого были направлены на всеобщее благо для его подданных; легенду о мудрых, благородных и заботливых правителях этого государства, воплотивших в жизнь извечное стремление человека к счастью.
Но счастье это не было одинаковым для всех; по-разному жили и трудились граждане этого государства. Путь ко всеобщему благу не был в нем идиллией всепрощающей доброты — правители государства со всей решимостью, суровой непреклонностью и даже жестокостью искореняли пороки человеческого общества.
Это был дорогой его сердцу идеал, который он противопоставил мрачной и жестокой действительности. Он говорил не только от своего имени; он говорил голосом миллионов замученных, истерзанных, погибших в сражениях, на плахе или от непосильного труда своих сородичей-индейцев. У него не было оружия для другой борьбы — у него была только прекрасная песня о прекрасном человеческом обществе, которое, как ему казалось, он знал и к которому он мог принадлежать.
Мы не знаем, был ли Гарсиласо знаком с «Золотой книгой» Томаса Мора — напомним, что она вышла в свет в 1516 г., т. е. более чем за 20 лет до его рождения, — но, даже если он не читал ее и не слышал об идеальном обществе «на новом острове Утопия», все же рожденные ею идеи о справедливости и высоком гуманизме не могли пройти мимо пытливого метиса.
