— Нельзя, — приказал Арриан, словно дрессируя животное, и разрубил щупальце клинками. Где-то далеко в эфире кто-то заревел, и палуба задрожала, как раненый зверь. «Везалий» кричал, только Олеандр не мог понять: от боли или от злости. Он оперся на гололит. Изображение Грандиозной покрылось помехами и исчезло, и в то же время его погладили по лицу руки из голографического света. Олеандр оттолкнулся от гололита и повернулся. На него смотрело невозможно чувственное лицо. Его обладательница — или обладатель? — поднялась из потока данных и пикселей, как богиня из моря. Руки маняще тянулись к нему.
«Олеандр, — прошелестело оно. — Как давно я тебя не видела, любовь моя… Иди ко мне… Иди…»
Он против воли нерешительно шагнул вперед. Внутри волной поднялось желание. Руки тряслись от голода, в мозгу искрило от тоски. От ласкающего прикосновения электрических пальцев к душе перед глазами встало лицо — нечеловеческое, прекрасное и ужасное в своей красоте. Но ему уже доводилось подчиняться этому ритму, и фальшь не ускользнула от него. Он заставил себя остановиться, хотя все инстинкты молили идти вперед.
— Нет, — выдавил он. — Нет, я знаю ее лихорадочный запах, и ты не она. Она никогда не стала бы просить — она бы потребовала.
Он выхватил меч из ножен и грубо рубанул по голо-графическому фантазму. Силуэт с гневным криком разлетелся на осколки. Свет бросился на Олеандра, как стая испуганных птиц, опаляя броню и слепя глаза. Он отшатнулся и мог упасть, если бы не Байл.
— Я не разрешал тебе падать, Олеандр, — сказал тот.
— Я и не посмел бы упасть без вашего разрешения, повелитель, — ответил Олеандр, выпрямляясь. Он обратил внимание на Саккару. Тот стоял так, словно в него дул ураганный ветер, и медленно шевелил губами, но теперь с них не срывалось ни звука. По его щекам текла кровь из уголков глаз и рта, в которых шевелились призрачные личинки. Броню и плоть пересекали царапины от невидимых когтей.
— Он сможет удержать их достаточно долго?
— Ты уже спрашивал. Сможет, — ответил Байл. — Это одна из причин, по которой я оставил его в живых.
Нечеловеческие лица вжимались в переборки, словно пытаясь прорваться через металл. Жужжание крыльев стало оглушительным. По мостику ползли странные тени. Один пульт заискрил, и что-то начало лезть в реальность. Арриан шагнул к существу и обезглавил его стремительным взмахом фалькса. Члены экипажа, не подключенные к командным гнездам, рыдали и молились. Байл презрительно скривил губу.
