Все помещения тщательно осмотрели. Двое из убитых “духов” были гранатометчиками. Их, кстати, сняли Бабаков с напарником — у бандитов смертельные ранения в голову.
При них были гранатометы. Второй этаж — это палаты, операционные, где у окон на каталках, на которых больных перевозят, аккуратно разложены выстрелы для гранатомета, чтоб под рукой были... “Духи” убитые — в камуфляжах...
Пошли чистить подвалы. Из центрального бомбоубежища спецназовцев встретили огнем. Наши в ответ жахнули из “Шмелей”. Дальше — тишина.
При входе в соседнее здание “Скорой помощи” нашли еще трех убитых боевиков. Это тоже наши снайперы при штурме сработали.
Произвели зачистку, доложили, что комплекс свободен, хотя его обстреливали и из минометов, и из стрелкового оружия. Туда, во внутренний двор горбольницы, стала подтягиваться бронетехника армейцев — несколько танков и БМП.
Это было 31-го, к вечеру...
При штурме больничного комплекса половина “духовских” гранатометчиков на счету Виталика. Но главная заслуга не в том, сколько он положил, а в том, что благодаря его прицельному огню штурмовые группы не понесли потерь.
Взяли больничный комплекс. Чуть отдышались. Тут прибегает старушка чеченка: “Ребята, через улицу, в соседнем доме четверо ваших раненых, в такой же форме”. Спецназовцы были в “снеге”. Гриценко своих пересчитал — все на месте. Первая мысль: может, собровцы погибают? Направил старшего лейтенанта Немыткина с солдатами. А в том подвале лежали четыре мертвых чеченца, у каждого зеленые удостоверения с тисненым волком — тоже спецназ, аллахакбаровский.
На обратном пути группа Немыткина попала под обстрел. Пересекали улицу грамотно, прикрывая друг друга. Но рядового Пьянкова “духи” достали-таки: две пули в левую ногу и левую руку. Надо вытаскивать братишку. Армейцы еще не подошли. Чеченцы уже обнаглели: видя, что раненый солдат лежит на улице и сам передвигаться не может, выжидали. Двое наших были на одной стороне улицы, двое прикрывали раненого с другой стороны. Чеченцы вели огонь из двух частных домов напротив перекрестка.
Нашим стрелять было неудобно — они лежали в канаве и могли стрелять только по чердаку. “Духам” со своих чердаков тоже не с руки огонь вести. Они вылезли внаглую, решив, что наши в основном ведут неприцельный, отвлекающий огонь. Нохчи, видимо, хотели добить раненого или в плен взять. Хрена вам! Виталик по-снайперски все прокрутил в голове моментально. Перебежал в боковую комнату, к окну. Оказался во фланге у противника, да еще сверху. Он на таком расстоянии, а было там метров сорок-пятьдесят, ошибиться-промахнуться просто не мог. Хлоп, хлоп — оба “духа” лежат. Братишка спасен! С Пьянковым Бабаков давно служил вместе, тот уже был дембелем. Пьянков, кстати, отлежал в госпитале, вернулся в отряд, а потом уже, в апреле 95-го, в том злополучном бою под Бамутом был опять ранен, и опять в ту же ногу, на этот раз снайперской пулей. Бойцу на одной войне повезло дважды. Но сейчас, в Грозном, его спас именно Бабаков. А уже Немыткин с солдатом вытащили Пьянкова, забрали его оружие, через пролом в заборе затащили во двор, в здание, оказали первую помощь.
