— Ты когда-нибудь задумывалась о вечности, Уиллоу? — наконец произнес он.
Я пожала плечами.
— Как-то сложно думать о вечности, - ответила я. – Особенно когда тебе восемнадцать, и ты ни в чем не уверен.
Я понимала, что не такой ответ он хотел услышать. Как бы я ни притворялась, с ним я всегда была искренна, и Кеннеди это знал.
Он кивнул и нахмурился.
— Последнее время я часто думаю о вечности, — он не смотрел в мою сторону, и я опустила глаза.
— Какого черта, Кеннеди… — прошептала я хмуро. — Почему?
Он слегка тряхнул головой, едва улыбнувшись.
— Потому что лучше думать об этом, чем не задумываться вообще, — пожал он плечами.
— Не знаю, — Я не была уверена, прав ли он на этот счет.
Затем он взглянул на меня. Мы смотрели друг на друга какое-то время. Я не хотела его отпускать. Я не хотела прожить и дня без него. Я не могла думать о вечности. Потому что мне хотелось, чтобы он был частью моей вечности – ведь Кеннеди был моим лучшим другом.
— Прости, мне не следовало этого говорить, — прошептал он, отложив бутылку на пол. — Иди ко мне.
Я дважды споткнулась, пытаясь пересесть к нему. Уткнувшись лицом в его грудь с едва наметившимися мускулами, я вздохнула и обняла его одной рукой. Он опустил подбородок мне на макушку и крепко сжал мою вторую руку, застрявшую между нами.
— Я буду держать тебя за руку, пока бьется мое сердце, Уилл, — сказал он тихо, целуя меня в лоб. — Когда оно перестанет биться, все вокруг станет холодным. Я не хочу, чтобы в этот момент ты оказалась рядом.
Кеннеди посмотрел на меня сверху вниз, и наши глаза встретились. Мое дыхание участилось, я не хотела слышать что-то подобное. Он говорил правду, и эта правда пугала меня.
— Ты же не хочешь умереть один, Кеннеди. Ты не можешь. Я не позволю, — шептала я.
Он вытер мои льющиеся ручьем слезы.
— Я хочу, чтобы ты запомнила меня таким. Крепко обнимающим и согревающим тебя. Ты не должна быть рядом, когда я буду чувствовать, как умираю, Уиллоу. Я безоговорочно влюблен в тебя, и у меня осталось слишком мало времени, чтобы тебе это показать.
Я возразила, шмыгнув:
— Ты просто пьян.
Он покачал головой и улыбнулся:
— Я безоговорочно влюблен в тебя, даже когда трезвый.
Я не хотела это слышать. Я злилась.
— Зачем ты мне это говоришь? Я и так это знаю. Мы это знаем. Зачем ты сейчас говоришь это вслух? — в моем голосе звучало отчаяние. — Это несправедливо.
Он притянул меня к себе и обнял еще крепче, потому что пока мог сделать это. Сейчас он был достаточно силен, чтобы обнять меня. Потом уже не сможет.
