Резко свернуть, на ходу вытаскивая маленький револьвер с накрученным заранее глушителем — подарок от покойного авторитета. Пытался тогда в политику податься, дарил разные безделушки всем подряд. А мы уже все контролировали. И в последний буквально момент — прихватили авторитета. Ну, а то, что умер скоропостижно в камере — так это просто от старости и слабого здоровья.
Шаги. Точно, даже не прячется, внаглую ведет. Так. Рука вытянута вперед вдоль стены. Не дрогнет. Поздно дрожать. Когда бежишь — уже не трясешься, не исходишь холодным вонючим потом. Когда бежишь — просто бежишь. Дышишь ртом, жадно хватая воздух. Заметаешь следы, делаешь петли и скидки. Меняешь транспорт. Глядишь из-под козырька рабочей кепки, не смотрит ли кто узнавающе, не присматривается ли специально. Перепрыгивать железнодорожные пути перед идущим составом. Выезжать из города по одному паспорту, а потом сразу возвращаться с другим в кармане. Брать такси и бросать на полдороги к объявленному адресу. Пусть поищут. Пусть почитают следы. Если сумеют. Им просто не догадаться, куда он идет.
Щелчок выстрела оказался слишком громким. Как ветку сухую сломали в полной тишине.
Теперь — быстро уходить. Пока такое странное время, никто и не подумает, что бывший ходит по столице и лично отстреливает топтунов. Тут сейчас такие дела, до боев может дойти. Ведь, по сути-то, самый обычный рейдерский захват. Охрану купили, с милицией договорились, ворота взломали… Вот только директор с печатью и чековой книжкой — тю-тю. Нет, завод, конечно, им останется. Тут уже не отбить. Да какой завод-то прибыльный — вся страна! Зато директор — ха-ха — живой! Живой я и свободный!
И — раз-два, раз-два. Левой-правой. Все же все эти диспансеризации и врачи кругом, и спорт-физкультура, и отдых в правильных местах, и питание правильное — они форму помогли сберечь. Теперь долго могу бегать. Вот сейчас их машина стоит где-то. Следят за экраном. Потом начнут мужика того вызывать. Потом подъедут смотреть — в чем дело. А мужик — жмур окончательный. И куда им теперь кидаться? Какой сетью город накрывать?
А может, и не подъедут. Может, мужик и никто, и ничто, а просто так бежал домой, дождя возможного опасаясь. Значит, просто не повезло этому мужику, что по дороге со мной. Так ведь многим не повезло. По дороге со мной теперь оказывается опасно…
Министра образования упекли. Прокурора — посадили. Да там вообще очень энергично прошлись. Вот МЧС совсем не тронули. Значит, эти тоже в доле. Выходит, все силовики? В том числе и безопасность, так ее и перетак? Ведь ни слова, ни доклада… Улыбочки, мягкие руки и тихий голос. А сами, значит, готовились. Аккуратно, тихо, медленно и долго. Да вот меня-то не выцепили. Не успели. А у меня и друзья еще найдутся. И те, кто не друг, но просто — за порядок. За то, чтобы без эксцессов и революций. Не нужна стране революция! Сколько же можно революций и переделов устраивать? Вроде, только успокоились, десяти лет не прошло — нате вам… Силу свою почуяли. К кормушке двинулись. А лозунги-то какие, лозунги! Прямо либерте-эгалите какое-то…
