«Родственные души» и другие рассказы | страница 30
И тихонько пошла обратно, скользя по обледеневшей дорожке. Впереди расстилался простор, от которого дух захватывало: поле, и река, и бесконечное небо. Впереди была целая жизнь.
Санькина доля
В новую жизнь
Желтый теплый песок грел босые ступни, мягкий, манкий, он мог соперничать с золотистыми россыпями лучших курортов мира, но в Прохоровке его достоинства ценила только чумазая малышня с соломенными, выгоревшими на солнце макушками. Большая, шумно вздыхающая лошадка, несмотря на жару, ступала бодро, а колеса телеги хоть и утопали в желтом, но крутились бойко: невелика ноша — Санька да Ленька. Девятнадцатилетний Ленька правил не спеша, сочувственно посматривал на сестру, желая утешить, тянул тихонько:
Летят перелетные птицы
В осенней дали голубой,
Летят они в жаркие страны,
А я остаюся с тобой.
Одиннадцатилетняя Санька, спрыгнув с телеги, шла рядом, часто оглядывалась на родной дом.
Маленькая фигурка матери уже скрылась из вида, но навсегда осталась в памяти: мама Дуня кивает головой, а руки, большие, натруженные, с узловатыми шишками вен тянутся к губам, останавливают рвущиеся рыдания — не пугать дочу. Это потом она упадет на железную кровать с подушками горкой и зарыдает горько, безутешно — уехала дочушка, кровинушка уехала...
А все сумка, старая дерматиновая сумка — будь она неладна! Давно бы выкинуть, уничтожить, сжечь — нет же, хранила. Дохранилась... Оставайся теперь одна, как была одна всю жизнь! Да ладно, чего уж теперь... Лишь бы дочушке, Санечке, хорошо было!
А я остаюся с тобою,
Родная навеки страна!
Не нужен мне берег турецкий,
И Африка мне не нужна!
Санька ехала в новую семью — к отцу, к родным братьям и сестрам. А было их ни много ни мало — двенадцать человек! Сердце обмирало в предвкушении новой, счастливой, веселой и дружной жизни. По детской бестолковости не пожалела маму Дуню, обняла крепко, чмокнула в обе щеки, сама — вся там, в приключениях будущего. А мама — так она всегда мама, никуда не денется, будут в гости друг к другу ездить!
Брат с сестрой были очень похожи: светлые волосы, серые глаза жителей северных русских деревень. Толстая, тугая пшеничная коса, длинные черные ресницы Саньки, каждый взмах — как крылья бабочки, загорелые коленки длинных, не по-деревенски стройных ног лет через пять-шесть обещали обернуться грозой для будущих женихов.
Ленька заботливо накинул на голову сестры легкий платочек — чтобы не напекло жаркое июльское солнце. Родной брат... Когда-то, в такой же жаркий июль, он спас Саньку от страшной смерти: не успела родиться — чуть не похоронили.
