Были составлены «кондиции», или пункты, которые должна подписать Анна, прежде чем вступить на престол.«…По принятию короны российской в супружество во всю мою жизнь не вступать и наследника ни при себе, ни по себе никого не определять!» Без согласия с Верховным тайным советом императрица не могла ни войны начинать, ни мира заключать, ни чина-вотчины пожаловать, ни государственным доходом распорядиться. «А буде чего по сему обещанию не исполню, то лишена буду короны российской».
Кондиции были посланы в Митаву, где проживала вдовствующая герцогиня.
3 февраля 1730 года в Москву пришло письмо от Анны. Она писала: «Хотя я рассуждала, как тяжко есть правление столь великой я славной монархии, однако же, повинуясь божеской воле… намерилась принять державу и правительствовать…»
Вслед за этим письмом шли пункты, подписанные Анной. Впечатление, которое произвела проделка верховников на общую массу собравшейся знати и дворянства, было ошеломляющим. По образному выражению Феофана Прокоповича, «все опустили уши, как бедные ослихи. перешептывались, а с негодованием откликнуться никто не смел».
Попытка верховников натолкнулась на сопротивление большинства дворянства. Провал конституционного правления определился задолго до прибытия в Москву новоявленной императрицы. Уже в Всесвятском, селении недалеко от Москвы, Анна объявила себя полковником Преображенского полка и капитаном кавалергардов. Во Всесвятское явился Верховный тайный совет в полном составе и преподнес Анне орден Андрея Первозванного. 15 февраля состоялся торжественный въезд в Москву. Своей резиденцией императрица избрала Кремлевский дворец. Солдатам а часовым было отдано строжайшее приказание никого из дворца не выпускать. Историк пишет: «Когда же государыня изволила выйти в тронную, то граф Матвеев, приближаясь к государыне, сказал, что он прислан от имени всего российского дворянства представить Ея Величеству, что она была обманута депутатами Верховного совета, что поелику Россия управлялась о стольких столетий самодержавными государями, а не Советом, все дворянство российское всеподданейше просит государыню принять на себя неограниченную власть ее предков; что вся нация единадушно того же от нее ожидает…»
А теперь речь пойдет о племяннице императрицы Анне Леопольдовне. Документы, воспоминания современников дают возможность увидеть ее без блеска бриллиантов, орденов, титулов. Это было существо низкое, насквозь лживое, страшно развратное, неряшливое физически в крайне убогое в умственном отношении. Дочь герцога Мекленбург-Шверинского и его жены Екатерины Ивановны, она родилась в Ростоке 6 ноября 1718 года, наречена Елизаветой-Екатериной-Христиной. В 1733-м приняла православие и стала именоваться Анной Леопольдовной. «Это была светлая блондинка, с лицом маловыразительным, хорошо сложенная и довольно грациозная. Питала отвращение ко всякому серьезному занятию и всегда имела усталый, скучающий вид; несмотря на свою флегматичность, она была очень чувственная, очень не любила стеснять себя и большую часть дня проводила полуодетая, без дел, беспорядочно мечтая» (П. Долгоруков).
