-Позвольте мне самому решать, с кем мне быть, - хмыкнул Злобинский, - британцы весьма милые и вежливые люди. К тому же они готовы щедро оплачивать мои опусы. Посему, позвольте откланяться…
Ротмистр ухмыльнулся и тихо пробормотал; до скорой встречи, господин литератор. Теперь у нас есть возможность держать вас на поводке…
Жандарм не торопясь допил вино, расплатился с официантом. Дальше с безмятежным видом типичного российского обывателя направился в центральный парк. Место тихое, исключительно красивое. Под небольшими навесами стояли столики, за которыми любители шахмат вели бескровные баталии. В одной из боковых аллей ротмистр сел на скамейку, с удовольствие вытянул ноги. Немного погодя к нему подсел финансовый аферист, с которым он расстался час назад.
-Снимаю шляпу, уважаемый Александр Андреевич, - тихо сказал жандарм, - наконец, нам удалось заполучить секретнейшие документы по тайному денежному обеспечению российских террористических групп и враждебных элементов. Теперь сколько же жизней мы сможем спасти! Этим спискам воистину цены нет. Они бесценны. Мы полагали, что казначеем является господин Плеханов. Все ниточки вели к нему. Хитро задумали британцы. Нас за нос водили столько лет.
-Да я, и сам поначалу полагал, что денежное довольствие контролирует Плеханов, - кивнул головой Русин, или же господа Дейч и Аксельрод. Уж больно эти личности весьма одиозные. Поэтому, из – за их излишней экстравагантности я эти кандидатуры отклонил. Хозяева в Лондоне понимали, что огромные деньги, счета таким господам все же доверять опасно. На господина Ванштейна вышел случайно, благодаря Злобинскому. Он ведь поддерживал приятельские отношения с группой Соломона. Осталось теперь лишь разыграть Злобинского, который, в глубине души, невзлюбил Ванштейна до крайности. Не так давно тот увел у него одну юную особу. А здесь заслуга ваша. Лихо вы же подцепили литератора за страсть к невинным созданиям.
-Полноте, Александр Андреевич, - отмахнулся ротмистр,- вы же сами прекрасно знаете, что почти все господа революционные элементы имеют некие отклонения от норм поведения нормальных людей. Полагаю, это проявления духовной болезни. О чем весьма талантливо писал наш писатель Достоевский. Поражаюсь, как он мог предвидеть многие вещи на десятки лет вперед. К тому же и труды небезызвестного вам психиатра Ломброзо, замечательного криминального антрополога и исследователя, говорят об этом.
-Да-с, психика субстанция тонкая, - согласился Русин,- нам не дано понять, что же происходит с человеком внутри его черепной коробки. Почему изуверские идеи овладевают таким человеком и приводят к греху. Литератор Злобинский в аферисте увидел существо гораздо более низкое по уровню развития, чем он сам. Поэтому не обратил внимания на противоречия в моем образе.
