Это послужило сигналом для кионов наброситься на лакомо душистую Мериту. Я сдержанно вел беседу с двумя вегетарианками и старался не смотреть. Вдруг раздался визгливый кионовский голос: «Эта варварка невинна, я у нее первый!» Он отодвинул в сторону ногу Мериты и ткнул рукой. Словно животное! Толпа кионов скотски ревела.
И я сорвался. Отломал его кощунствующую руку, как прежде другой отломал руку у тушеной Мериты. Я бил и пинал, топтал и расшвыривал. Кионы с криком и визгом разлетались во все стороны. Я сорвал фрак, в прыжке еще ушиб голову о потолок, и раскованно бешеным бросился в толпу вялотелого нелюда. Мясорубкой. Вдруг не понимая, как это за весь наш общий отрезок истории атланты убили всего-навсего семь тварей Кионы…
Мигом позже, не находя уже в зале неразорванного тела киона, я ногой выбил дверь и издал над всей Кионой брачный рев победившего примата. И пошел дальше — истребить всю эту планету.
«Милый, уймись!» Нежные руки взяли меня за локоть, и душистая зимним утром глыба волнистых волос прижалась к моему плечу. «Брось, милый!» На меня уставились глаза Мериты. Темно каштановые, затуманенные слезами, полные бездонной любви. И вдруг меня осенило, что вся Киона, весь мой третий срок — это все говно перед глубиной этих человеческих глаз. Ни на миг не останусь здесь дольше! Я УЖЕ заслужил всю оставшуюся жизнь в безделии на берегу океана! Но, если моя божественная возлюбленная пожелает водить ее возле мутного Нила среди вонючих варваров — Киона мне оплатят и это.
Только… Я тут горсть-другую кионов перебил. Что делать? Ко мне возвращается тревога… Я опять направляю взгляд в обожаемые глаза — а тех уже нет… Веки впалые, под сочной, пареной, вкусной кожей глаза опять сдувшиеся…
* * *
…а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!
Постель мокра холодным потом, я полувсидь глушу крик в подушку. Моя квартира частная, но я знаю, что Айэоу в ответе за мою сохранность: разоравшись среди ночи, я узнал бы кое-что новое о своей частности. А этого я определенно не хочу.
На миг ощущаю резкое облегчение. Нет, я не убил ни одного киона, это был просто кошмар! Но…
Спустя мгновение я уже, вжав лицо в подушку, спокойно трясусь плачем. Я, морально сильнейший человек в своей вселенной, физически сверхчеловек в чужой, уже седьмой год незаменимый на межвселенской арене…
Чуть остыв от истерики, перематываю, что же осталось во сне, и от чего, наоборот, никогда не проснуться.
Настояща Земля, моя милая мать. И Киона, моя добрая мачеха. Настоящ мой друг Айэоу — самый что ни на есть настоящий, такого у меня в Атлантиде не бывало. Настоящ мой новый срок в Кионе, настоящи приглашенные гости, настоящи угощения…
