развитии по женской части и просим разрешения уйти пораньше с уроков.
Директор, звонит моему отцу и докладывает о ситуации, а тот в свою очередь, передает
послание для Диллона:
– Парень! – повторяет наш директор низким голосом, прекрасно пародируя моего отца.
Мы ждем продолжение речи, но директор Снайдер больше ничего не говорит.
– Это все, – подтверждает он, и машет нам рукой, чтобы мы уходили. – Поторопитесь.
Этого достаточно, чтобы мы пошли. По дороге домой он не позволяет мне приближаться
к бордюру; переходит улицу, только предварительно посмотрев в обе стороны как
минимум трижды; каждые пару шагов спрашивает, как я себя чувствую.
Эта гиперопека, так сильно напоминает мне о мужчине, который напугал этого ребенка до
повиновения с первого слога. Эта мысль успокаивает неприятное чувство, растущее
внутри меня.
– Ты не обязан оставаться, – говорю я, открывая входную дверь. Мы никогда ее не
запираем.
Диллон стоит в самом низу лестницы, засунув руки в карманы. Весь мир я вижу в
оранжевом свете из-за солнцезащитных очков, которые я надела сегодня, но даже в них я
способна разглядеть, как покраснели его щеки.
– Твоя мама дома? – спрашивает он, поднимаясь на одну ступень.
– Скорее всего, нет. Пока я в школе, она помогает в доме престарелых.
– Тогда я останусь, – тут же говорит он. – Я обещал твоему отцу, что присмотрю за тобой.
Не уверена, когда это «парень» превратилось в «присмотри за ней», но не могу сдержать
улыбку, которая расползается по всему лицу.
Он следует за мной по лестнице к комнате и ждет у двери с бешено стучащим сердцем,
прежде чем войти. Диллон видит часть моей комнаты из своего окна, но ни разу не был
здесь. В моей комнате никогда еще не было парня.
– Я, наверное, должна... – начинаю я, но не могу закончить из-за смущения.
Его рука пробегает по блондинистым волосам, убирая длинные пряди волос с идеальной
формы лба. Теперь лицо полностью открыто, и его зоркие глаза, и прямая линия губ
полностью выдают его нервное состояние. Он неровно выталкивает воздух из своих
легких и зеленые глаза, которые иногда не дают мне спать по ночам начинают изучение
моей комнаты.
– Тебе нужна, э-э-э... помощь? – спрашивает он, прочищая горло.
– Э-э-э... нет, – отвечаю я, мечтая провалиться под землю.
Кончики его ушей становятся цвета спелой вишни.
– Когда у Рисы... произошло это первый раз, – он замолкает и вглядывается в группу,
