Тингли проскользнул в дверь, через которую мисс Ятс утром вывела Фокса, сопровождая его, прошел пятнадцать шагов по коридору, образованному примыкающими перегородками, остановился возле открытой двери, окинул взглядом коридор и шмыгнул внутрь. Он оказался в длинной узкой комнате с женской одеждой, развешанной по обеим стенам, и перегородкой посередине, на которой в основном висели на вешалках пальто. Направившись прямиком к одному из них, далеко не новому, с воротником из ондатры, он опять быстро огляделся настороженным взглядом, запустил руку в карман пальто и вынул маленькую закупоренную стеклянную баночку, затем тем же манером вышел в коридор и вернулся в офис. В этот момент Бердина Пилт постучала в другую дверь, чтобы передать документы на подпись, и он впопыхах сунул баночку в ящик своего стола и затем поспешно задвинул его.
Бердина не знала, зачем понадобился хозяину Фил Тингли, когда он появился в пять часов, так как ей просто было приказано - передать в приемную, что его ждут, и к тому времени, когда тог пришел, она уже собиралась домой, впрочем, как и все остальные, за исключением мисс Ятс, которая, как правило, задерживалась на работе до шести. Поэтому во время беседы Фила с боссом, помимо двойной перегородки, Берлину отделяло от них еще и расстояние от офиса до ее дома. Она видела, как Фил прибыл через минуту или чуть позже после пяти часов, но его уход сорок минут спустя, а также подлинный феномен этого дня - телефонный разговор, состоявшийся без пятнадцати шесть, через пять минут после того, как Фил покинул офис, ускользнули от ее внимания, так как Бердина находилась в это время на пути домой - а это целых восемь миль подземки.
Артур Тингли хмуро разглядывал выдвинутый ящик письменного стола, пока говорил в трубку:
- Это ты, Эйми? Твой дядя Артур! Я хочу... словом, у меня проблема, и мне нужна твоя помощь. Сможешь ли ты подъехать сюда, ко мне в офис, в шесть... нет, погоди минуту, это не подойдет... лучше в семь? Нет, нет, не из-за этого. Нет, не по телефону! Нет, я не могу!
Ладно, будь все проклято, я прошу!.. Хорошо! Прошу как об одолжении... родственной услуге... ведь моя сестра была твоей матерью, этого-то ты отрицать не будешь!
Приезжай - мы все обсудим...
Эйми Дункан в гостиной своей квартирки на Гроув-стрит положила трубку на рычаг и села на диван с выражением отвращения на лице, смешанного с изумлением.
- Запахло жареным, - произнесла она громко, обращаясь к своему отражению в зеркале. - И я обещала, что приду! Определенно моя башка набита мякиной!
