Усмехнулась и я:
— Не мы… жизнь такая.
Разворот — и живо пошагала прочь. За калитку — и по тропинке, к дому, срываясь на бег.
А в голове грохочут слова Майорова: а что… если прав. Не лучше я Ритки. Нет… Ведь сама… «водичка», «туалет»… а на самом деле…
Черт! Мать в*шу!
Протиснутся в сени, к кухне — и обмереть, словно после выстрела.
Жесткий, будто кто розгами до кости стеганул, пронзительный… сладострастный женский стон из-за двери.
Сука…
Позорные слезы вмиг подступили к глазам.
Мира-Мира… Сволочь ты… Кобель бездушный. Кобель похотливый.
Шумный, глубокий вдох, дабы сдержать слабость, чувства — и резвый разворот, прочь. Убраться прочь нахуй отсюда.
Но шаг на ощупь — и буквально едва с ног кого-то не сбила. Не слышала и шорох, как кто-то сюда за мной зашел. Испуганно поднимаю взор — за пеленой, за дрожащим стеклом слез едва могу четко осознать, кого вижу, но ядовитую змеюку сложно с чем-то перепутать. Еще миг, взмах — и помчали позорные соленые потоки по щекам.
— Ты чего? — гыгыкнул мой Супостат.
И вдруг снова… пронзительный, вожделенный стон, которому несмело свторил мужской.
— А, — вмиг просиял Мирон. Заржал. Закинул вдруг что-то в рот, что держал в руках, и принялся показательно, комично жевать. Еще ход жвал — и широко заулыбался. Махнул рукой в сторону закрытой двери кухни: — Извращуга, да?.. Нравится?
И сама не поняла, как решилась… Живо кинулась, обхватила его за шею и впилась больным, полным горечи и обиды, страха… непонятной жажды, поцелуем в губы. Мой Мира — мой… и только мой!
Окаменел в растерянности. Не шевелится. Даже улыбка умерла. Строгий. Серьезный. Ошарашенный. Отчего тотчас реагирую я — испуганно отступаю со своим жутким, глупым, мерзким нападением, сгорая уже вовсю от стыда.
Но едва попыталась отстраниться от него, как тотчас движение рукой (выкинул куда-то в сторону то, что держал), и в момент обеими обхватил, сжал крепко меня в своих объятиях.
Жгучим, будто огнем, будто пламенем нещадным, припал поцелуем к моим губам. Колючая мелкая щетина, запах алкоголя и сигарет вперемешку с прочим, запах мужского парфюма — всё это впервые завладело мной, охватило сполна, не вызвав отвращения, отрицания… Океан откровенно пошлого, запретного, неправильного… но впервые мною допустимого, приемлемого… более того — вожделенного… накрыло меня с головой и утащило на самое дно.
Прибил к стене. Жадное скольжение рук по телу, пробираясь под свитер. Не сопротивляюсь. Как никогда… впервые… я готова, согласна на все. Я хочу… все.
