— Да хватит пиздеть, я серьезно! — и снова громкое, назойливое, гневное Мазурова. — Сюда иди! Пацан вон тему хорошую задвигает! Зацени!
Взор на оратора, на меня. Ухмыльнулся Мирон:
— Ну пошли… глянем, а то ж… заебет, паскуда. Хуже меня, когда за воротник зальет.
Глава 8. Фестиваль радуги. Или просто «чупа»
— Да хватит пиздеть, я серьезно! — и снова громкое, назойливое, гневное Мазурова. — Сюда иди! Пацан вон тему хорошую задвигает! Зацени!
Взор на оратора, на меня. Ухмыльнулся Мирон:
— Ну пошли… глянем, а то ж… за*бет, паскуда. Хуже меня, когда за воротник зальет.
Встает Мирашев — поддаюсь и я. Шаги к столу…
— А ну быстро подвинулись! — гаркнул на парней, мужчин, что теснились рядом с Валиком (Ритку трогать не рискнул).
— Широкий стал? — загоготали те, но подчинились.
Кивнул Мира на меня:
— Присаживайся.
Заливаясь смущением, поддаюсь, следую указу. Залез, расселся подле меня и Мирон. Язвительный, насмешливый, хотя не без интереса, взгляд обрушил на Валентина:
— Ну че там? Удиви.
— Вот, — в момент протянул тот ему салфетку, на которой синей пастой была начерчена какая-то схема, по десять раз перерисованная, исправленная; наведенные в сотый раз по-новому стрелочки: что кто куда… так сходу и не поймешь. Да и нет желания разбираться, вникать. Отворачиваюсь.
— Короче, тут такой замут… — слышу сквозь гул доносящийся голос Мазура…
Взором кружу по столу:
— Та-ак… А где там моя тарелка, можете передать?
— А чаво б и не? — съязвил один из гостей. — Лови! — дерзкий замах, отчего невольно взвизгнула я, но тотчас захохотала, давясь смущением из-за своей невольной наивности и нелепого страха.
— Та че я… дурак, что ли? — гогочет тот.
— Да я… то так, — махнула рукой, уже окончательно краснея. — Спасибо…
Еще один прицел — и выбрала себе интересный вариант, салат, который еще не успела попробовать.
— Слушай, — внезапно кто-то вскрикнул рядом. Смелое движение, напором — и едва ли не сверху навалился на меня, опершись на плечо. Метнул на него недовольный взгляд Мирашев, но тут же отвернулся — не желая терять мысли относительно того, что ему все еще втесывал Валентин. Продолжил мой собеседник: — А попробуй вот этот бутер! Я сам готовил! Лично!
Скривилась я от удивления… и недоверия. Округлила очи:
— А он че, один? А где остальные? — забегала я взглядом (уж больно странная серо-зеленая жижа сверху намазана). — Сил не хватило долепить?
Ухмыльнулся:
— Да вон те хорошо приложились, и я не побрезговал. Ну так че? — молитвой мне в очи. Морально так и нависает, давит на меня.
