— В смысле, не хочешь? — сиплым, мертвым голосом прошептала я, едва нашла силы на звук.
— Ника! — гневно взвизгнула мама, отчего тотчас уставилась я на нее.
Но еще миг сражений с самой собой — и проигрываю.
Влет сорвалась с места. Криком:
— Он же ваш СЫН!
— А ты не ори на нас! Ишь какая! И не сын он мне! Он — ВОР! А мой бы себе такого не позволил! — бешено завопил батя. Лицо вмиг побагровело. Шумно, отрывисто задышал.
Давлюсь яростью и я.
— А я — СЕСТРА ВОРА! Значит и мне — здесь места НЕТ! — исступленно.
Швырнула вилку на тарелку. И в коридор.
— Не смей! — дикий вопль папани.
Похуе. В шлепки — и на площадку!
Подняться на верхний этаж — и засесть у двери (ведущей на крышу) — любимое наше с Рожей место.
— А ну вернулась обратно! — неистовый ор на весь подъезд бати.
— Да оставь ты ее… у нее шок. Пусть придет в себя, — слышу тихий, успокаивающий, убаюкивающий голос мамки.
Сплюнуть от злости на лестницу.
«На человека стала похожа! На девушку! А не на второго Рожу…»
Еще для одной — не люди мы, а… черти что. Если своим родителям он не нужен, то кому тогда вообще? Ну я, исключение. И то… столько времени отгораживалась от него. Злилась, бесилась. Пока, в конце концов, не простила его… и не приняла, не смирилась с тем фактом… что он влетел, и теперь там его дом…
И, более того, отныне и навсегда будет идти по жизни… с жуткой «пометкой»: «ранее судимый».
Вытереть позорные сопли — и шумно вздохнуть.
Черт! И домой же никак — там эти… трутся. «ДР» свой отмечают.
Но, да ладно… переживем. Теперь надо… собраться с силами, расспросить что, как и когда — и за дело…
Рожа… Пиздец. Реально, Рожа возвращается. Это сколько прошло? Пять лет? Да, пять лет ляпнуло. Неужто УДО?
…ко мне возвращается… мой Федька.
Странно… сколько всего пережить вместе с Рожей (не только взлеты, но и падения) — и теперь… его самого бояться. А вернее, скорее всего… стесняться, смущаться. Даже не думала… что я все еще подвластна сему чувству, этому состоянию. Тем более… относительно кого? Моего Федьки…
А потому — не одна, а Женьку под руку… и потащиться в указанное время, в указанное место в указанный день.
К самим воротам (серым, высоким, в два ряда проволокой колючей обвитым, как и весь бетонный забор по периметру) подходить не отважились. Замерли в стороне. Стоим, две идиотки, грызем губы, ногти от нервов, молча наблюдаем, выжидаем… момент «Икс».
— У них че… сегодня массовый выпускной? — заржала Жарова, показательно метнув взор в сторону целого импровизированного автопарка, скопления дорогих тачек, около которых (тоже в ожидании) бродили мужчины: кто курил, кто семечки жевал, кто так… без умолку выступал — сплошной шум да гам, переполох на радостях.
