Гада кусок.
У Женьки что попросить? Черт, и зачем он завтра заедет?
Жарова такая мелкая, да и одежда… будто у малолетки… чудная.
Черт! ЧЕРТ! ЧЕРТ!!!
Так, стоп… Выдох. У меня есть юбка, которую мне мама на Первое сентября, на первый день первого курса, подарила… И блузка… белая.
Бред!
— Же-еня!
— А?
— Помнишь, у тебя была такая классная, с длинными рукавами… черная рубашка?
— Ага…
— Дашь сегодня надеть?
* * *
— Мда… Ник. Че-то ты совсем вся… в черном, как на похороны собралась, а не в универ. Может, красную? Она тоже… ниче.
— Не-не, черную… Как на похороны — в самый раз.
— Не поняла?
— Да шучу я так, — метнула взгляд на подругу, оторвавшись от картинки в зеркале.
Подкрасить ресницы, губы намазать гигиеничкой, в уши серьги-кольца (настоятельная, личная просьба Женьки — как в плату за подгон). Туфли — опять-таки дань прошлому «Сентябрю» — и выдвинуться на фронт.
* * *
Черт, если дело только в моих «знакомых» и дополнительной убедительности… Да нет, бред. Не стал бы он так распыляться ради малознакомой идиотки в «неправильной одежде».
Тогда что?
Грохочет сердце, словно товарняк.
А вдруг… то, что вчера не взял за «услугу» (может, дела какие срочные мешали), то сегодня?..
Мать твою! А я еще и вырядилась! Вот — бери, не хочу… Овца туп*рылая! Ведь точно же — не иначе! И всем своим видом… якобы уже даю добро! И чего умная мысль… так поздно в башку пришла?.. Когда уже на пороге общаги стою… и вот-вот начнутся пары?
Сука…
Надо было одеваться, как всегда! И не вестись на… полоумный бред.
Уже со старта было бы ему понятно, что в его игры точно не играю. НО НЕТ ЖЕ! НЕТ! Дернул черт… «исполнить веление»(?)
И, главное, ЗАЧЕМ?!
«Так, — шумный вздох. — Держись! Пошлем — как всех всегда посылали… и всё будет в норме. А вид так… мол, для… черт, совру, что праздник у… подруги… какой-нибудь… придумаю».
* * *
— О-о! Наша героиня! — выпалила Алёна, невольно столкнувшись со мной у первых парт в аудитории, дерзко вырывая меня при этом из сумасбродных размышлений на грани истерики.
— Чего тебе? Мало вчера? — гаркнула я в ответ.
— Не-е, — паясничая, протянула та. — Я даже… зауважала тебя. Только… зачем сразу с таким-то отморозком?
— Отморозком? — захохотала я, от удивления вскинув бровями: кто бы говорил. — Тебе что-то не нравится? Вот сама лично сегодня… ему в лицо и скажешь. Или только втихую тявкать можешь?
Растянула губы в лживой улыбке стерва. Смолчала.
— И, кстати, по себе не судят, — смело добиваю ее я.
Тотчас заржала Лукьянова:
