Сердце Аванил грохотало в груди, она не могла дышать, как если бы она тоже получала удары, сражалась за свою жизнь там, на тёмных камнях.
– Успокойся. Ваша связь втягивает тебя в их битву. Твоё спокойствие поможет им, – низкий голос женщины донесся до Аванил, и она заставила своё тело успокоиться, приказав себе сосредоточиться. Громкие голоса окружающих её людей теперь не могли отвлечь её, и не имело значения, чьим следующим ударом они будут восхищаться.
Матин сопротивлялся атаке Мадока, наступающего на него. Каким-то образом он смог ранить соперника в грудь, заливая кровью золотистую кожу. Тот споткнулся и попятился назад, медленно двигаясь вдоль края толпы, не сводя глаз с Матина. Стремительным прыжком, Элбин сократил расстояние между ними, выбрасывая ногу вперед, быстрый удар сбил раненного воина с ног. Топор противника отозвался металлическим звоном, упав на камни, и Матин отшвырнул оружие в сторону. С бескомпромиссным и жестким выражением на лице он, наступал на врага; никакой явной ярости, никаких обнаженных зубов, только удивительная концентрация на цели. Поверженный соперник пытался подняться, но поскользнулся на камне. Возможно, масло или пот с их тел сделали поверхность скользкой, но он не смог удержаться на ногах, чтобы избежать удара, нанесённого Матином. Мадок поднял свои руки в защитном жесте, но, когда топор Матина обрушился на него, край лезвия попал в щель между двумя бронзовыми пластинами, одетыми на кисти и предплечья. Элбин поставил ногу на вздымающуюся грудь мужчины и потянул ручку своего топора, вытаскивая его из тела противника, в то время как толпа одобрительно заревела. Рука поверженного Мадока свободно болталась, пока Матин продолжал тянуть на себя свое орудие, второй рукой он слабо продолжал наносить удары по ногам возвышающегося над ним альфанца.
В зале раздался громкий крик, и Аванил разыскала Бэнтона, задохнувшись от представшего перед ней зрелища. Человек, который приземлился на него, лежал неподвижно, а Бэн изо всех сил пытался встать с колен, покачиваясь, стараясь подняться и отправиться на помощь своему связанному. С горестным стоном, Аванил бросилась было к нему, но была остановлена сильной хваткой человека в белом. Крепко сжав ее руку, он покачал головой, сузившиеся глаза пристально посмотрели на девушку, будто обещая наказание, если она не подчинится. Больше не заботясь о последствиях, слишком сильно переживая за Матин и Бэнтона, Аванил разразилась беззвучным криком, и изо всех сил она ударила священнослужителя. Это не заставило его сдвинуться ни на дюйм, но девушка продолжала бороться. Стоять в стороне, пока они страдали, больше не было сил.
