При приближении людей, зверь издал глухой утробный рык и чуть попятился назад. Выглядел он явно недружелюбно и даже агрессивно.
Один из критских воинов достал из-за пазухи оставшийся с утра небольшой кусок лепешки и, подталкиваемый остальными, робко протянул еду сквозь решетку загона.
В пещерах ожидания повисла полная тишина. Все с интересом наблюдали, примет ли зверь еду из человеческих рук. Однако зверь медлил и с места не двигался.
Тут остальные критские воины начали подбадривать того, что пытался накормить вепря разными возгласами.
– Ну давай же, давай!
– Давай, протяни руку дальше!
– Смелее! Не бойся!
Несчастный поддался на уговоры и протянул лепешку почти под самый нос боевого вепря. Ему бы просто бросить ее к ногам зверя, но, видимо, он, не без помощи товарищей, решил, что если животному дать пищу непосредственно из рук, то это поможет его приручить.
В этот момент вепрь с молниеносной быстротой подался вперед, раскрылась огромная пасть, и в ней исчезло полруки несостоявшегося кормильца.
Раздался душераздирающий, многократно усиленный сводами пещеры крик, и воин, сжимая уцелевшей рукой кровавый обрубок, начал кататься по каменному полу. Остальные его товарищи сначала в страхе отскочили в сторону, но потом, увидев, что зверь пытается, просунуть сквозь решетку рыло и добраться до их собрата, оттащили того в сторону.
На вопли раненого тут же прибежали стражники. Они грубо распихали уцелевших критских воинов и, посмотрев на довольного, пережевывающего человеческую руку вепря, схватили исходящего криком критянина и унесли прочь.
Ворота закрылись, и снова наступила тишина, будто ничего и не было, лишь кровавые следы на каменном полу напоминали о случившемся.
– Глупцы, глупцы, глупцы! – прокричал спустя какое-то время старик. – Зверь будет любить только скелетов, только из их костлявых ладоней он примет пищу! – безумный снова закашлялся и, замолчав, вжался в угол своей пещеры.
Так же поступили и оставшиеся критяне, больше покидать свои насиженные в пещере углы у них желания не было.
А вот Крагх, совсем наоборот, после происшедшего начал вести себя более активно, что было неожиданно даже для его сестры.
– Что ты задумал, брат? – обратилась она к Крагху, когда тот спустя некоторое время после кровавого инцидента пошел к загону с боевым вепрем.
Последний из рожденных ничего не ответил, а лишь сделал жест, означающий, что он знает, что делает. Подойдя к тому месту, где совсем недавно корчился и кричал от боли человек, он наклонился и кончиками пальцев потер уже запекшуюся на камнях кровь. Затем он протянул руку с кровью в сторону вепря и стал ждать.
