Проговорив буквы «Свете тихого», поклевала перенесённое обратно через дорогу от Симы оставшееся угощение. На озере под прохладу вновь завелись лягушки, выкликая такой нужный для огородов дождь. Проехал с рёвом на отремонтированном мотоцикле наперегонки с Кузей крестник, надо будет поругать, что даже ей, глуховатой, бьёт по ушам. А вот свет от фары порадовал улицу, на которой сразу после выборов сняли со столбов фонари. Плохо, что после яркого света стало настолько темнее, что проклюнулись звезды. Одна из них бесстрашно карабкалась прямо в центр неба — значит, или самолёт, или спутник. Баба Зоя пожелала ему доброго пути и стала закрывать калитку, готовясь ко сну…
Перманент
Когда внезапно пропал Саша, Фира испугалась. Саша не верил в силу бумаги, не верил в силу приказа. Он всякий раз пытался собственным поступком опровергнуть любой запрет.
Фира пришла ко мне ночью.
— Ты с ума сошла! — закричала я. — Тебя могли увидеть.
Фира устало опустилась на краешек стула, расстегнула пальтишко и обреченно произнесла птичьим тонким голоском:
— Я согласна.
Совет был назначен тут же, в доме моей хворавшей тетушки. Старуха, прикованная к кровати, кричала по ночам дурным голосом, ела мало. Зато дни напролет читала сказки народов мира. Была у нее такая толстая книжка, подарок за ударный труд. Между чтением она мастерила из старых газет себе веера и короны, воображая себя то Золушкой, то снежной королевой, то невестой богатыря.
Нас было трое. Фира с отчаянием рассматривала себя в зеркале. По тому, как она пожимала плечами, я поняла — она так и не распознала первые признаки распада собственной жизни в зоне Глюк. Фира всем видом своим выражала непонимание катастрофы, она раз за разом разводила руками, как ребенок, потерявший дорогу к дому. Мы же замерли, точно людоеды перед завтраком, мы облизывались, глаза наши горели, особенно была счастлива Рая. Сегодня день ее триумфа! Рая деловито поставила перед Фирой карточку, и мы впились взглядами в улыбающуюся красавицу.
— Марлен Дитрих, — многозначительно произнесла Рая. — Такой фотографии ни у кого нет. Мне дядя из Кракова привез, еще до того...
Мы понимали, что нас размежевало надвое, что жизнь до зоны Глюк не повторится и только Марлен способна вернуть нас обратно, пусть и ненадолго, в то сладкое, наполненное звуками, цветом, безопасное временное пространство. Марлен, ты смотрела на нас так, точно не было сосущего, ноющего страха, не было исчезновения Саши. Едва Фира взглянула на фотографию, как тотчас сказала: «Я согласна».
