Далар до хруста стиснул зубы и сжал кулаки так, что короткие острые когти до крови впились в его ладони. Он беспомощно глядел в пустоту перед собой.
— Идем дальше, — наконец глухо проговорил он и, не оглядываясь, быстро зашагал к концу моста.
Нам не оставалось ничего иного, кроме как последовать за ним.
Знания — сила. А знания о врагах превращают эту силу в оружие.
Мост оканчивался на краю обрыва. От него к далекой земле спускалась древняя каменная лестница, вырубленная прямо в теле скалы. Я даже боялся себе представить, сколько в ней ступеней — пять тысяч, десять или больше?
Подножие лестницы утопало в зеленых кронах исполинских деревьев. За ними вдали протянулась какая-то блестящая голубовато-серебристая поверхность, но с такого расстояния я не мог разглядеть, что это такое.
— Ньяходский лес, да-да! Жуткий-жуткий лес! Лес — дерево! — обхватив меня рукою за шею, скороговоркой пробормотал Стручок.
— Полагаю, теперь ты нас оставишь? — повернув голову к сидевшему на моем плече существу, с грустью спросил я.
— Нет-нет, Стручок любопытный! — быстро-быстро замотал головой лилей.
— Ты же говоришь, что и так все знаешь? — ехидно прищурился Хаташ.
— Все знаю, все! Но хочу посмотреть! Стручку скучно, да, очень-очень скучно одному! Стручок пойдет с вами!
Мы начали медленно спускаться. Многие ступени раскрошились и частично обвалились от времени, и идти приходилось очень осторожно, в любую минуту рискуя сорваться и рухнуть вниз. Лестница казалась бесконечной. Периодически нам без всякого порядка попадались каменные площадки, на некоторых из них мы останавливались на привал. Чем ниже мы спускались, тем теплее становилось вокруг, и вскоре нужда в плащах отпала. Я с наслаждением скинул с плеч тяжелую накидку и посмотрел на наползавшую с востока полосу ночной тьмы.
— Нужно выбрать место для ночлега, — предупредил отряд я.
Мы спустились еще на несколько десятков ступеней и обнаружили очередную укрывшуюся в тени скал площадку. На ней виднелись остатки костра. Похоже, Кан тоже останавливался здесь на ночлег. Я пинком ноги подшвырнул прогоревшие деревяшки. Судя по всему, на растопку пошли высушенные солнцем корни незабудочника, густо оплетшие окружающие лестницу скалы, а в качестве дров использовались усеянные шипами ветки сухого терновника.
— Эй, малыш, подсобишь? — указав подбородком на угли, спросил я по-прежнему восседавшего на моем плече лилея.
— Не думаю, что нам стоит разжигать костер, — отрицательно покачал головой Петавиус.
