Повелитель Теней [= Книга Теней] | страница 83

Бог Войны преобразился в свой обычный облик рыцаря, но меч Создателя Эльфов по-прежнему следовал за ним.

— Ради какого-то дракона ты хочешь покончить с моим существованием? — недоуменно проворчал Гарросдан. — Брось! Он ведь даже не из твоих. Я понимаю, эльф…

— Дракон тут ни при чем, — сказал Мелисдан, — это касается лишь меня и тебя. Строго говоря, ты не нарушал правил, но я терпеть не могу таких издевательств над Искусством.

— Хорошо, я признаю, что моей основной целью при создании гоблинов было посмеяться над тобой. Доволен?

— Отпусти его.

— Ну уж нет! Убивать этого пришельца я не стану, но просто дать ему уйти… По-моему, это несправедливо. — Отец Гоблинов покачал своим щитом над головой черного дракона, и мерцающие глаза ящера подернулись молочной пленкой. — Его зовут, значит, Эанор?.. Придумал! Пускай этот Последний Страж стережет наши ворота — вот нужное наказание!

— А они нуждаются в охране?

— Похоже, да — он же пробился.

— И каков срок наказания? — поинтересовался Вердан из открытого окна. Покровитель Драконов, оказывается, наблюдал всю сцену с начала до конца. — Вечность? Это не твоя прерогатива.

— Знаю, — сказал Гарросдан. — Пусть это будет средний срок драконьей жизни. Двадцать веков, кажется?

Радужное кольцо окружило шею Эанора, превращаясь в гибкий ошейник. Такая же цепь соединила его с левым столбом Врат Обители Богов. Очнувшись, дракон заметался, стараясь порвать цепь или сбросить ошейник; он пробовал даже заклятия — но бесполезно. Божественная Сила была выше его способностей…

Инеррен открыл глаза. Уже наступила ночь, Арена была пуста. Только он один сидел на трибуне — на своем прежнем месте. Служители, убиравшие поле Турнира по вечерам, сочли, что трогать пребывающего в трансе чародея слишком рискованно. И правильно.

Да, Боги интересно воспринимают справедливость. Ну что ж… Эта мысль тоже крутилась у Инеррена в голове. Рэйден многое ему пояснил, хотя практически ни о чем не сказал прямо.

Чародей размял затекшие мышцы и направился было к выходу, однако тут же новая «оригинальная» мысль пришла ему в голову.

Откуда пришли Девять Богов? Какова была их цель?

Раньше он бы только отмахнулся от подобного вопроса — хотя что уж там, сам вопрос даже не возник бы. Боги есть Боги, их помыслы и цели — не для смертных, понять их невозможно, посему нечего напрасно забивать себе мозги. Но теперь, когда силы Источника дважды показали ему Обитель Богов и всю ее подноготную — весьма, надо сказать, странную, но никоим образом не «непонятную для непосвященного», — теперь позволительно было задать и такой вопрос.