– Приве-ет!
Максик радостно придвинул ей свободный стул:
– Здорово, Ань! А мы тут чай пьем.
– Вижу, что не коньяк, – подметила Анька с дразнящей усмешкой и вильнула худыми бедрами.
Голос у нее был тонкий, слегка визгливый, в котором иногда проскальзывали стальные нотки. Непростыми были и ее глаза коричнево-зеленые, как у волчицы. В них то и дело посверкивали желтые искорки. Ее фигурку тоже нельзя было назвать ни соблазнительной, ни отталкивающей. Будущий менеджер косметического салона Анна Гренкина была словно соткана из противоречий. С лицами противоположного пола она обычно не церемонилась, но видя съестное, могла и состроить умильную мордашку.
– Чёй-то вас на паре не было, – встряхнула она пшеничной челкой и вызывающе поправила облегающую кофточку.
На ее худосочных холмиках обнимались два ушастых мышонка – Микки и Минни. Наверное, Аньке и самой тоже хотелось любви, хотя бы такой маленькой, мышиной.
– Сердякин, между прочим, говорил про вас, – доверительно сообщила она.– А вы тут хаваете.
– Угу. – Толян отхлебнул из неудобного стаканчика. – Мы тоже про него толкуем. Чего тебе надо?
– Гонишь! – удивилась Гренкина, будто не расслышав последней реплики.
Мелкий Толян взглянул на Аньку испытывающим взглядом. Стоит ли посвящать эту пигалицу в их мужские разборки? Правда, они своими собственными мозгами так еще ничего не скумекали.
Тут в их интригующий разговор вмешалась Саша Бабина – здоровенная дылда с синими волосами, которая была при Аньке не то наперсницей, не то бодигардом:
– Да пошли уже, Ань. Хватит с этими идиотами время терять!
Но у Аньки сегодня тоже было задорное настроение, поэтому она послала подружке воздушный поцелуй и помахала ручкой, мол, потом, не сейчас! Дылда Бабина покрутила пальцем у виска и отчалила.
Глядя ей вслед, Толян шумно втянул в нос набежавшую жижу и тихо произнес:
– Слушай Ань!
Та напряглась, но лицом не подала вида, что ей интересны их терки. Развалившись на шатком железном стульчике, она выжидательно переводила взгляд с одного приятеля на другого, а затем и на третьего.
Мелкий мститель допил свой чай, а затем важно произнес:
– Вот, решаем, как этому гаду люлей навешать.
Анька снова бросила на Толяна дразнящий взгляд, но ничего не сказала.
Лицо Максика пылало жаром не то от температуры, не то от молодецкой удали. Он вальяжно положил руку на спинку Анькного стула:
– Хочешь «Сникерс»? Сахар – он для мозгов хорошо. На, держи!
Анька обернулась к нему и подмигнула:
