Андрей Тимофеевич Болотов – выдающийся деятель науки и культуры 1738—1833 | страница 63
Первые дни службы у Корфа, когда Болотову приходилось сопутствовать генералу при участии в придворных балах, были ему интересны тем, что он мог видеть и слышать императора. Но затем это близкое соприкосновение вызвало у него разочарование. Мы «имели только ту отраду и удовольствие, что могли всегда в растворенные двери слышать, что государь ни говорил с другими, а иногда и самого его и все деяния видеть. Но сие удовольствие было для нас удовольствием только сначала, а впоследствии времени скоро дошло до того, что мы желали уже, чтобы таковые разговоры до нашего слуха и не достигали; ибо как редко стали уж мы заставать государя трезвым и в полном уме и разуме, а чаще всего уже до обеда несколько бутылок аглиского пива, до которого был он превеликий охотник, уже опорознившим, то сие и бывало причиною, что он говаривал такой вздор и такие нескладицы, что при слушании оных обливалось даже сердце кровью от стыда перед иностранными министрами, видящими и слышащими то и бессомненно смеющимися внутренно. Истинно бывало, вся душа так поражается всем тем, что бежал бы неоглядною от зрелища такового! — так больно все то видеть и слышать» [>15 Там же. Стб. 204.].
Возмущала щепетильного Андрея открытая любовная связь Петра III с Елизаветой Воронцовой. Увидев ее первый раз, он с удивлением спросил Урусова: «Как же мог полюбить сию уродину государь?»
Не мог простить Болотов Петру III пренебрежительного отношения ко всему русскому и насаждения немецких порядков. Вступив на престол, Петр III сразу же начал перестраивать армию на прусский манер. Особенно вредным считал Болотов увлечение Петра III иностранными представителями Мельпомены, чаще всего второсортными, а то и вовсе проходимцами. Император щедро одаривал их богатыми подарками, нередко в виде уникальных художественных произведений, разбазаривая государственную казну и национальное богатство. Помимо материальных ценностей за рубеж постоянно уплывали и важные государственные тайны.
Впрочем, следует сказать, что Болотов оценивал деятельность Петра III в основном объективно. Резко критикуя его неблаговидные поступки, он вместе с тем отмечал и то хорошее, что, по его мнению, сделал для России этот император. К этому хорошему он относил прежде всего указ «О вольности дворянству». Андрей считал, что для процветания государства главным является успех в его хозяйственной деятельности. Поэтому внимание движущей силы общества — а ее, с точки зрения Болотова, представляет дворянство — должно быть сосредоточено именно на ней. Между тем по существовавшим порядкам дворяне должны были всю жизнь проводить на военной или государственной службе. Указ «О вольности дворянству» освобождал их от такой обязанности и предоставлял право жить в имениях и заниматься хозяйством.