В первые месяцы после переселения туда Московского общества эсперантистов жизнь в этом доме была довольно активной несмотря на то, что по всей стране голод всё более и более обострялся. Жильцы Дома Эсперанто организовали несколько групп по обучению нашему языку. Поскольку моё новое жилище совершенно не годилось для каких-либо встреч, я использовал помещение Общества для проведения там 11-го мая экзаменов от имени института. Экзамен держали С.В.Сарычев, В.А.Эпштейн, Г.И.Розенблат, М.Д.Иванова, Н.М.Иванов-Кальянов, С.Ф.Чирков, А.Н.Архангельский. Все они получили дипломы. Это были последние дипломы, выданные институтом. Всего Московский Институт Эсперанто выдал 40 дипломов, а петербургский филиал — 8.
Вскоре после этих экзаменов голод заставил меня выехать из Москвы сначала в деревню Мухортово Костромской губернии, а затем в деревню Языково Симбирской губернии. Но прежде, чем рассказать об этом, я вернусь немного назад.
После реквизиции нашей квартиры в ноябре 1918 г. всё моё время было посвящено спасению книжного магазина и библиотеки института. Я говорю "спасению", ибо тогда все книги хранились в беспорядке в разных домах, мало отапливаемых. Там они часто намокали и совсем теряли свою ценность. Кроме того, из-за недостатка топлива необразованные сторожа зачастую топили ими печи. Я немного успокоился лишь тогда, когда перенёс книги в мою новую квартиру (Уланский, 17).
Пока я таким образом барахтался, в декабре московский эсперантист и идист д-р Л.Титов направил в Комиссариат народного просвещения письменную просьбу, чтоб там организовали специальную комиссию по проблеме международного языка. Поскольку в Наркомпрос от эсперантистов было послано уже много подобных просьб, то он решил такую комиссию создать. Она приступила к работе 17 января 1919 г. и состояла из профессоров Московского университета Ушакова, Пржезинского, Брандта, Н.П.Евстифеева, который сбежал из Петрограда и жил в Доме Эсперанто, д-ра Титова и представителей Наркомпроса Комаровского, Щелкана и Цилко. В качестве председателей комиссии избрали Титова и Евстифеева, которые должны были председательствовать поочерёдно.
На первом заседании проф. Пржезинский поставил 6 вопросов: 1) Есть ли статистический материал для суждения о том, какие системы международного языка наиболее распространены? 2) Есть ли авторитетное решение какой-нибудь организации по какой-либо системе, которая могла бы быть принята для международного использования? 3) Может ли решить поставленную проблему одна страна? 4) Обсудить проблему в том смысле, что почин может сделать любая нация, но окончательное решение должно остаться за некоей международной организацией. 5) В каких границах мыслится применение международного языка? и 6) Не следует ли нам окончательное решение о превосходстве той или иной системы отложить до момента конкретного её применения? Ответить на эти вопросы было поручено Евстифееву и Титову.
