— Кап Даг, да? Место, где можно узнать человека поближе в первые же пять минут? — истерически расхохотался Марко. — Как я не понял сразу! Господи, ну, конечно! Вот почему ты никогда не говорил о той поездке. О чем-то другом — пожалуйста, даже со смехом, но не о Кап Даге. Вы ведь познакомились там?
— О какой поездке? — полюбопытствовала я. — Что за Кап Даг? Вы говорите об этом месте как о преисподней какой-то.
— Марко! — Андре посмотрел на брата взглядом, значения которого я понять не могла, даже если бы и хотела. Но Марко, кажется, остался глух к аргументам, переданным телепатически. Он повернулся ко мне и потер ладони. Я поняла, что Марко прав, семя зла было посеяно именно там.
— Кап Даг — это город-курорт на побережье Средиземного моря. Милое местечко, если судить по фотографиям, я-то там лично никогда не был, мне бы и в голову не пришло в такие места ездить. Не очень люблю ходить голым на людях, знаете ли. Еще меньше люблю смотреть на голых людей, пьющих пиво в уличных кафе. Но в Кап Даге так принято. Мы во Франции воспеваем свободу, и такие места — квинтэссенция нашей свободы. Иногда мне кажется, что именно поэтому у нас в Европе так много террористов. Значит, Одри была там с тобой?
— Она тогда как раз окончила колледж, — произнес Андре после долгой тяжелой паузы. — Я понятия не имел, кто она и из какой семьи. С ней было много ребят, наверное, весь ее курс. Приехали на большом автобусе. Да не важно! Какое это имеет значение теперь?
— А еще в Кап Даге в большом количестве изобилуют ночные клубы 18+, специально для людей, которые хотят просто повеселиться, — продолжал рассказывать тоном заправского экскурсовода Марко. — Закрытые вечеринки, своего рода мероприятия по интересам. Другими словами — оргии. Значит, моя невеста, с которой я собирался обвенчаться, будущая жена политика, возможно, мать моих детей, наследников нашей династии — рано или поздно появилась бы на первой полосе Ici Paris? Тебя такая перспектива не смутила? Впрочем, кого я спрашиваю, тебя же не смущает собственная фотография со своей невестой в том же Ici Paris.
— Ты жесток, — прошептал Андре, а я изо всех сил зажмурилась, пытаясь представить, что я тоже птица, и могу улететь, оказавшись далеко-далеко отсюда, где-нибудь в Египте, на площади в Каире, где тоже найдутся те, кто отсыплет мне хлебных крошек.
— Наши фотографии в журнал были отправлены Одри, разве нет? — спросила я у Марко. — Это не наша, это ее ответственность. Она решила нанести удар — и по нам, и по вам, Марко.
