— Не надо этого делать, — тихо сказал Тревор.
— Простите?
Они были здесь. Они наблюдали. Лоусон чувствовал их — прячущихся в щелях и за камнями, припавших к земле на фоне скрюченных голых деревьев. Они ждали, и Тревор не представлял, как долго они пробыли здесь. Он не до конца понимал, как они обмениваются информацией, но прекрасно знал, что именно на его след они вышли. И сейчас… они ждали какой-нибудь глупости, вроде той, которую предлагал проводник.
— Этот двигатель обладает реверсивной функцией? — спросил Тревор?
— Обладает. То есть… обладает, если вас не заботит, что вагоны могут разорваться на куски. Вагоны нужно отцеплять, и сегодня мы этого сделать не сможем… — Гантт поднял фонарь, чтобы внимательнее рассмотреть напряженное лицо Лоусона. Тревор поспешил отвести глаза, чтобы свет ненароком не выхватил из темноты красный блеск чудовищной натуры в его взгляде. — Что вы имели в виду под “не надо этого делать”? Нам необходимо расчистить пути!
— Я имел в виду… не ходите туда.
— И почему, черт побери, мне не следует этого делать?
Лоусон посмотрел на упрямого человека, и на этот раз то, увидит он красный огонек в его глазах, или нет, не сильно его заботило. Пожалуй, на этот раз Тревор этого даже хотел.
— Потому что вы не вернетесь обратно.
— А? Вы, что… — и тогда что-то в лице Лоусона, похоже, выдало его истинную суть, потому что Гантт опустил фонарь и попятился в сторону груды валунов. Жестокий ветер насмешливо швырнул пригоршню снега ему в лицо.
— Та девушка… — выдохнул проводник. — Она умрет, если не доставить ее в Хелену.
Это утверждение вопросов не вызывало.
— Да, — отозвался Тревор, тут же подумав, что это ужасное слово.
— Тогда почему…
— Мы должны вернуться в вагон. Держитесь ближе ко мне. Нужно торопиться.
Лоусон подождал, пока Гантт двинется.
Пока они миновали локомотив, несколько маленьких объектов вылетело из темноты с удивительной скоростью и разбило стекло верхнего фонаря. Сила броска была достаточной, чтобы фонарь вспыхнул и выпустил на скотосбрасыватель поток синего пламени.
Фонарь замерцал… замерцал… и погас.
— Моя фара! — воскликнул Тэбберс, оглянувшись на вагон-локомотив. — Иисус-Спаситель! Что случилось со светом?
Лоусон проигнорировал этот вопрос. Были вещи похуже ночной темноты, которые только и ожидали впереди.
— У вас есть оружие?
— Что? — изумленно воскликнул Гантт.
— Оружие. Пистолеты, ружья, что угодно. У вас есть?
— Ну… у нас… две винтовки. А что?
— Заряженные?
