"Смертельно безмолвна" 2 | страница 32
отводит взгляд, черный, пустой взгляд, и уходит. А Люцифер... Столько в жизни, черт возьми, изменилось, а я до сих пор поверить не могу, что вокруг разгуливают ведьмы, перевертыши и
прочая дрянь, о которой мне рассказывали Монфор.
Еще и Хэрри восстал из мертвых.
Нервно потираю пальцами переносицу и, стиснув зубы, искоса гляжу на брата. Он не
шевелится. Сидит, сложив на коленях ладони, смотрит в окно, а я дергаю уголками губ.
- Ты давно не был таким тихим, – он не отвечает, лишь рычит умирающий двигатель этой
колымаги, и я хмыкаю, – посмотрим, сколько ты протянешь без шуток. Уверен, уже с первыми
утренними лучами ты придешь в себя и захочешь выговориться за все время, что молчал. Но
давай договоримся – по шутке за день, иначе я сойду с ума.
Брат не смотрит в мою сторону, даже бровью не поводит, и я отворачиваюсь, ощутив себя
чертовски увязшим в дерьме. Но я выберусь. И Хэрри выберется.
Мы приезжаем домой, а брат не выходит из машины, пока я не открываю ему дверь и не
вытаскиваю из салона за руку, как пятилетнего ребенка. Он ведет себя странно, но я и не
ожидаю, пожалуй, что будет просто. Он умер. Его не было здесь, в нашем мире. И, черт возьми,
кто знает, что он видел? Может, молчание – самая безболезненная реакция.
- Сейчас придется с родителями поговорить, – предупреждаю я, – ты молчи, а я что-нибудь
придумаю, – Хэйдан не отвечает, и я недовольно выдыхаю.
В принципе, кто сомневается, что он не будет молчать.
Открываю дверь, осматриваюсь и верю, что предки воспримут ситуацию нормально, ну, или
хотя бы попытаются. Их сын жив. Повод улыбнуться и продолжить жить дальше, как ни в чем не
бывало, верно? Нет, проклятье, конечно же, нет. Долорес не отвяжется от нас с Хэрри, пока не
узнает правду. Но проблема в том, что Хэрри – болтливый засранец – не произнесет сейчас ни
звука, а я не собираюсь выдавать Монфор. То есть ночка сегодня нам предстоит на удивление
долгая! Но я не жалуюсь. Я просижу хоть сто ночей. Хэйдан жив. И это главное. Последствия
можно разрешить.
Мы ступаем за порог, и тут же оба замираем. Хэрри останавливается, потому что я в
недоумении сжимаю его плечо. Я же застываю, потому что улавливаю в коридоре стойкий запах
выпечки. Какой-то отравы, потому что Долорес вечно готовит отраву, когда решает
поэкспериментировать. И, тем не менее, что могло заставить женщину взяться за готовку, если