- Дел, – с ее губ слетает сиплый вздох, – дорогая, как же ты меня напугала.
Ее голос срывается, а руки сжимают меня все крепче и крепче. Я не собираюсь глаза
открывать. Черт же возьми, я не хочу! Я беспомощно упираюсь лбом в ключицу матери и
чувствую колючие слезы, прикатившие к глазам. Бессмысленные и предательские слезы,
сопровождаемые судорогами глотки и трясущимися коленями.
- Т-ты...
- Прости, я просто увидела, как ты прыгнула, как ты вообще додумалась, Дел? Ох, ну как ты
могла? Девочка моя, это же чистой воды безумие.
- Т-так нужно.
- Нет, не говори подобных вещей, – мама отстраняется и пронзает меня недовольным
взглядом, – ты слишком мало боролась, моя дорогая. Люди сражаются всю жизнь, а ты же
решила сдаться уже сейчас. Ты не имеешь права.
Стыд подскакивает к горлу. Я поджимаю губы и отворачиваюсь, ощутив себя глупой и
растерянной. Мне просто было больно, и я просто решила поставить точку.
- Разве так мало страдающих людей, Дельфия? – Поднимаясь, спрашивает меня мама и
слабо выдыхает. – Если бы каждый раз люди сдавались, на земле бы никого не осталось.
- Оно гор-р-рит. – Я порывисто ударяю себя по груди и гляжу на маму. – Здесь.
- У всех горит. И это хорошо. Потому что когда перестанет гореть – ты перестанешь дышать.
– Мама вскидывает подбородок, затем проходится холодными пальцами по моей щеке и дергает
уголками губ. – Больше не делай так.
Я киваю. Не хочу соглашаться, но соглашаюсь, потому что верю маме. Наверно, мне в
очередной раз пришлось столкнуться с той частью себя, которая хочет стать свободной.
Свобода – вымысел. Я давно должна это уяснить.
Мама выходит из гостиной, держась руками за талию, а я плетусь за ней, будто бы я боюсь,
что с ней что-то случится, если отвернусь. Да, словно от меня что-то зависит. Она
останавливается уже в коридоре, тянется пальцами к двери, но застывает. Глядит на меня через
плечо и брови сводит, словно собирается сказать что-то важное.
- Я видела это.
- Ч-что?
- Этот день. Видела очень давно, когда ты еще была совсем малышкой. – В ее глазах
проскальзывает страх, обнаженный и явный. Она поджимает губы, но они все равно у нее
трясутся. Я чувствую, как внутри у меня все скручивается, сводит судорогами под музыку ее
громыхающего сердца. – Ты должна знать, что я люблю тебя.
- М-мам.
- Будущее можно изменить. И мы нередко доказывали это.
