Внеклассная алхимия | страница 2



Но лень осталась двигателем прогресса, и задача встала так — а можно ли текст, написанный твоим фактически оппонентом, превратить в собственный? С минимальными затратами всего, что можно затратить? Часть, понятное дело, придется выкинуть. Остальное корректировалось скальпелем. Например, на три абзаца дописать одно предложение, чтобы смысл поменялся на совсем иной.

В итоге возникло нечто, написанное реально в соавторстве. Парень из 2006 года не нашел бы своих любимых (и мне сейчас противных) идей, но в остальном не сильно бы возражал. Я тоже не писал того, о чем думаю прямо сейчас, но в целом не против. Компромисс — первое средство от шизофрении, ага. Стороны скрепили договор рукопожатием и разошлись по своим временам и нравам.

Ну и название — как название. Новому плаванию если не новый корабль, то новое имя. «Алхимия» потому что мутим, перегоняем и возгоняем. Анализ, синтез, все дела. Задачка ведь вправду какая-то нетипичная — пусть себе будет алхимия. А «внеклассная» — тоже правда. Все-таки эта история приключилась без всякого расписания, плана и цели, сама по себе. Ну и хорошо.

Можно читать как манифест, исповедь на тему, ленту из соцсетей, архив, дневник, что угодно. Читать можно с любого места — каждый новый кусочек никак не вытекает из предыдущего. Смысл целого, не будучи определен в той или иной его части, лежит где-то между ними, полагает автор. Но читатель может положить его по-своему.

Глава 1. Социология как донос

К новой книжке Пелевина, её не читав

Кто-то сказал «Россия — рай для писателей, но ад для читателей». Когда бы это не сказано, мало что изменилось. Ибо страна сплошной видимости, дыр и завес — мишень как ничто иное. Написано на двери «университет», а по сути «учеба» в нем — занятие для молодежи такой законченной, что даже пирожками торговать не возьмут. Лучшим студентом моей последний группы был молодой человек, отработавший до того слесарем на заводе, что научило его кое-какой сообразительности и порядочности человеческой — на фоне иных (такие вузы не все, но большая часть в сегодняшней РФ). Парламенты не парламенты, милиция не милиция, вузы не вузы, и т. д.

А что? Вот я и говорю — рай для настоящего социолога, для писателя: просто давать имена. Не обзывать, а попросту называть, хотя такое называние много оскорбительней «обзывания».

Впрочем, еще одно условие называния как деятельности: должна быть группка людей, чувствительных к ситуации. Которая разделит художественным штилем оформленное переживание-рефлексию по этому поводу… Хотя ситуация — сдается мне — рано или поздно схавает эту группку.