Всем существом завладевал ужас. Больше чем что-либо за всю длинную жизнь меня страшило очередное подтверждение того, насколько сейчас мерзок для единственной. Женщины, одно прикосновение которой рождало в теле сладостную негу, дрожь чувственного удовольствия… Дарило мгновения чистого счастья.
Мелена не отстранилась, спрятала лицо на моей груди и еще раз всхлипнула.
- Мои родственники - твои, - зачем-то выпалил я.
- Ну да, - она всхлипнула громче. - Пока я твоя единственная.
И вот тут я не сдержался. Канал, скрепивший наши с Меленой ауры, действительно, сбивал все настройки самоконтроля, которые с отчаянным упорством выстраивал последние сутки.
- Ты останешься моей единственной, пока жива, даже если сгину, - прорвало меня. - Мелена! Как ты не понимаешь? Отвергнешь меня или примешь, ты - единственная для Рэммильера Брилльена Нонкса на всю его жизнь. Вызовешь, потому что захочешь развлечься раз в десять лет - прилечу, растоптав гордость верианского монархического дома. Понадобится помощь - домчусь в любой конец Галактики. Одолеет скука, одиночество, тебе нужно лишь связаться… Это ведь не так сложно…
Землянка чуть отстранилась, заглянув в глаза, несколько секунд не мигая гипнотизировала…
- Рэм… То что ты говоришь… Прекрасно и ужасно, - разразилась вдруг откровениями, на какие не смел надеяться. - Прекрасно оттого, что ты такой… хм… неэгоистичный… отзывчивый… Ужасно, потому что поступи я, как предлагаешь, не смогла бы смотреть на себя в зеркало, без желания туда плюнуть. Это подло так использовать кого-либо…
Я пожал плечами. Всем существом завладевала болезненная радость. Наконец-то она снова расслабилась, положила руки на мои плечи!
- Возможно… Но увидеть тебя, если отвергнешь, хотя бы на короткий миг… Хм… Боюсь это окупит все с лихвой.
- А где же королевская гордость? - землянка опять наклонила голову.
- Где-то, - вздохнул я. - Извлеку ее из-под трепета от одной мысли, что снова тебя увижу, через несколько часов после встречи. Пожурю себя за унижение, за слабость недостойную принца и начну втайне надеяться на повторение.
Мелена замолчала, не отводя глаза, замерла на несколько мгновений. Затем вдруг наклонилась и коснулась рта губами. От охватившего меня жара, казалось, вокруг вспыхнет пламя. Лихорадочно глотая воздух, я из последних сил боролся с желанием прижать землянку к собственному бунтующему телу, потянувшемуся к ней всем, чем только можно.
Мелена отстранилась, оставив на губах привкус, который хотелось смаковать не переставая. Я выпрямился, старательно отвергая желания плоти, сердец, колотившихся так, что исследуй меня врачи ультразвуком, оглохли бы от грохота.
