В наступившей тишине слышно было гудение динамо под палубой. В деревянных ящиках на полке тонким звоном вперебой тикали три хронометра. Запрокинув голову на спинку кресла, Болотов думал. Все было понятно.
- Вы плохой англичанин, Пирс, - сказал он наконец.
Пирс пожал плечами:
- Король и парламент. Великая хартия вольностей 1215 года. Консервы и электрические камины. Мы питаемся мясом, убитым семьсот три года тому назад. Любезный Гришки, мне просто надоел корнбиф.
17
Лед на губе сошел. Каждый день могли появиться неприятельские подводные лодки. Для них на палубе "Кокрэна" красили белилами бочки от рома. Связанные тросом и поставленные поперек залива, эти бочонки должны были изображать противолодочную сеть.
Дольберг, изобретатель нового заграждения, гордо разгуливал но палубе, говоря:
- Грозный фон Доннертейфель, командир знаменитой U-914, по первому взгляду в перископ узнает сеть с подрывными патронами образца будущего года и повернет домой.
- А если он по ошибке все-таки в нее влезет? - спросил Болотов. - Влезет и обнаружит, что ничего, кроме буйков, нет?
- Никогда! Фон Доннертейфель слишком осторожный человек.
Но фон Доннертейфель не появился. Вместо него из Мурманска пришла "Ярославна", забрала арестованных и оставила Болотову предписание Центромура: для связи находиться на "Кокрэне".
Болотов усмехнулся. Для связи с кем? Все равно. Предписание было слишком понятным, чтобы о нем задумываться. Привязали к крейсеру, и ладно. Вот даже отец Амвросий съехал на берег, не выдержав отсутствия у англичан черного хлеба. Даже монах обладал большей свободой действия.
От тоски Болотов занялся обследованием страны. Снег и олений мох, скудость, пустота. Монастыри - простые деревни из низких черных изб, без общежития и даже без мощей. На Верхнем он нашел испорченную динамо. Когда-то она давала свет, а теперь за грехи отца-монтера отказалась.
Болотов ее разобрал. Он пережил два счастливых дня, работая совместно с одутловатым монахом, в порядке послушания окончившим какую-то монтерскую школу в Питере, и скучающими электриками из десанта "Кок-рэна".
Десантный отряд до получения пайка остался без курева. Электрики уже скурили тростниковые каркасы своих фуражек, мелко накрошенные и завернутые в туалетную бумагу - неотъемлемый предмет снаряжения.
Неприятеля не было и не предвиделось, но десанту приходилось сидеть на берегу, - он тоже был привязан. Этот факт и последовавший удачный пуск динамо настолько утешили Болотова, что по возвращении на "Кокрэн" он сразу согласился принять участие в последнем изобретении Дольберга - охоте на уток из тридцатисемимиллиметровой пушки.
