Они прошли в дальнюю комнату. Старик щелкнул выключателем и испуганно уставился на незнакомое чудище: сын это или не сын?
— Я специально оделся так. Если у тебя спросят, кому машину дал по доверенности, скажи — Клешневу. Дескать, познакомился с ним и он тебе понравился. Уехал, мол, на моей машине в экспедицию. Возвратится — машину пригонит.
— Я тебе по делу послал письмо. Милиция про тебя спрашивала.
— Когда? — вскочил со стула Краб.
— Несколько дней назад.
— Чем интересовались?
— Меня это как раз и волнует. Спрашивали, где машина, где ты.
— Ты ответил?
— Сказал, что ты сидишь, а машина — в деревне.
— Не спрашивали, в какой?
— Спрашивали. Ответил, что не могу сказать. Так и так, говорю: стыдно будет перед родственниками, если начнут у них интересоваться мною и моей машиной.
— Молодец! Это ты хорошо придумал. А что еще спрашивали?
Старик задумался:
— Больше, кажется, ничего. Ну, а ты как?
— Нормально, — усмехнулся сын. — Живу, не скучаю.
— И веселого, видать, мало?
— А почему же?
— Так, как ты живешь, — это все время в страхе жить, в поту спать. — И старик неожиданно для самого себя спросил: — Жора, ты людей убиваешь?
Страшен был вопрос. В большой, полуосвещенной комнате он прозвучал как-то по-особому зловеще. Но не смутил он Крокета-младшего.
— Людей? Зачем их убивать? — кисло улыбнулся он. — Сами подохнут. — Немного помолчав, ночной гость добавил: — Хотя нож в тело человеческое, как в масло, входит и сделать это совсем нетрудно. — Крокет снова вспомнил Мужлина. В воображении вспыхнул момент, когда он осветил фонариком сломанную ногу. Краб скрипнул зубами и зло взглянул на отца: — Чего ты вдруг на эту тему разговор завел? Гляди у меня, старик! Продашь — не посмотрю, что батька…
— Что ты! Что ты, Жора! Да разве я хотел! Я просто так. Чует мое сердце — не оставил свое ремесло… За тебя переживаю.
— За меня переживать не надо. Я давно — не сосунок. Сам выбрал дорогу. Сам по ней и пойду, пока не остановят.
Отец смотрел на сына, словно впервые видел его. Кто знает, может, парик, грим, странная одежда заставили Крокета-старшего по-другому посмотреть на свое создание.
Было видно, что старика уже давно мучает роковой вопрос, и он не выдержал:
— Скажи, Жора, почему ты стал таким?
Сын измерил его с ног до головы презрительным взглядом и бросил в упор:
— Каким воспитал, таким и стал.
Старик потупил голову и, преодолев смущение, задал еще один вопрос:
— Помню, была у тебя девушка. Где она сейчас?
— Не знаю. Не нужен был ей, когда отсидел первый срок.
