– Pardonmoi, – произнес Мехмет сокрушенно. – Это недоразумение.
– Вы из Франции? – удивился человек в черном.
– Да, как и вы. Как ваше имя?
– Фрэнк, – человек поморщился. – Франсуа. То есть был Франсуа, а теперь Фрэнк, – он закончил говорить, и губы его легли в такую диспозицию, будто бы он только что съел целый лимон с кожурой.
Они познакомились. Оказалось, что Фрэнк искал одного давнего парижского знакомого, который, по слухам, пару дней назад обосновался где-то в городе. Фотография лысого мужчины с тонкими, как кончик шнурочка, усиками, ни о чем не говорила Мехмету. Поэтому разговор быстро перекинулся на род занятий собеседников. Узнав, что Мехмет музыкант, Фрэнк выразил надежду, что когда-нибудь услышит его игру в атмосфере приятного культурного вечера. Сам же он о себе сообщил немного. На прямой вопрос Мехмета он ответил: «Проедаю наследничество».
«Отлично!» – воскликнуло в тот же миг сознание Мехмета. Это был как раз тот человек, который был ему нужен – обладатель массы свободного времени, культурно близкий и какой-то нелепо-трогательный. Так маленький курьез положил начало их продолжительному общению.
* * *
Фрэнк оказался большим фанатом скорости – он не пропустил ни одной гонки серии NASCAR, проходившей в Шарлотте, посещая их регулярно, дважды в год, с 1949 года. В те выходные должен был состояться очередной этап – юбилейный, десятый по счету.
Трасса располагалась к западу от центра города по бульвару Уилкинсона (открытое в 1926 году первое четырехполосное шоссе Северной Каролины), названному в честь местного банкира и промышленника, стоявшего у истоков идеи соединения Шарлотта с пригородом города Гастония, в котором концентрировалось большое количество текстильных фабрик. Выезд из центральной части Шарлотта четко обозначался парой одноэтажных супермаркетов, напоминавших магазинчики на заправках (только чуть-чуть длиннее).
Бульвар некоторое время тянулся вдоль железной дороги, но затем резко уходил направо. Где-то там, неподалеку от современного международного аэропорта, и располагалась трасса – грунтовый овальный трек длиной три четверти мили (1,2 км). Как рассказал Фрэнк, на первую гонку в июне 1949 года собралось почти 13 тысяч болельщиков. В этот раз народу было поменьше – трасса постепенно теряла популярность, и ее история близилась к закату (уже в 1957 году, буквально через пару лет после описываемых событий, она была закрыта и превратилась в унылый пустырь).
