Над которым не властны ни мир, ни тени, ни сны, ни воды,
Ни пространство, звучащее так широко и долго —
От прощального выдоха до последнего золотого вдоха.
• II •
Просто смотришь в окно —
На ветру шелестят деревья,
И от боли скрипят притихшие, чуть живые рамы.
А в глазах половодье, и небо течет неспешно
С высоты на землю и горькие поит травы.
• III •
Все слова — капризы
Чужих грамматик и древних истин,
Откровения горла, изгибы дрожащей воли,
Жарко дышащие пробелы памяти и бессонниц,
Каллиграфия речи, чернильное смысловое поле.
• IV •
Все останется так —
И значенья имен, и свобода дали,
Уводящей с собой за солнце, за день, за вечер…
От бессилия слов — молчания драгоценный камень.
Он бессмертен и неразрушим, неделим и вечен.
•
Конь Блед
Вдруг, безмерно, беззаконно,
безотчётно и сурово
разнесётся топот конный
и разбудит… Полвторого,
за окном темно и снежно,
под ребром лохмотья боли,
и летит душа кромешно,
словно ветер в чисто поле…
Но куда ты, конь мой бледный,
ночью судной, тенью смутной
перескакиваешь бездны
безответно, безрассудно?
Или видишь гневным оком
полыхание пожара,
или слышишь счёт порокам
на пиру у Валтасара?
Или чувствуешь родную,
отлетающую в небо,
где Сидящий одесную
ей подаст вина и хлеба?
Нет, ни то, и ни другое, –
это слово на ладони,
это солнце за рекою,
где в росе играют кони,
это – стелется травою,
недосказанное пряча,
это рвётся ретивое,
то ли плясом, то ли плачем...
•
И стала зримой вековая сила
..И стала зримой вековая сила,
И двинулась – мой город накреня...
О, шар земной!.. Так вот
как это было!
Так вот
как это было
до меня!..
Одно и то же происходит с нами,
Одни и те же звенья нам даны:
И это исчезающее пламя,
И эта ночь внезапной глубины.
И в час, когда земля уже остыла,
Является всё тот же лик зари...
О, вечный мир! Пускай всё это было, –
Ты для меня всё это повтори!
•
•
Арфа ветров
В предзакатном Валимаре на ледовом горном пике,
К облакам взмывают шпили и хрусталь высоких стен:
Вознесенный волей Манвэ – ветра славного владыки –
В небесах парит бескрайних вечный замок Ильмарэн.
В высочайшем из чертогов молодым ветрам раздолье.
В светлых гулких коридорах не смолкают голоса,
Жар пустынь неся на крыльях, брызги ль океанской соли
Пролетают в сводах арки, что ведет в огромный зал.
В этом зале не смолкает песня дивной арфы Валар,
Что во славу Манвэ льется бесконечно – то ветра
Свищут в струнах, уходящих ввысь, теряясь в сводах зала,
Чтоб бесплотными перстами тронуть нити серебра.
Лишь на миг, а после прянуть снова в арку башни старой,
