– Давай, Леха, поджигай, – Батя поставил на пол ведро, наполненное до половины соляркой. – О, пошло тепло. Теперь коллектор ложи туда, в ведро.
– А зачем, Бать?
– Чугун, Леха, – отец снял перчатки, растирая над огнем руки. – Он, когда разогреется, тепло долго держит.
– А делать что будем?
– Будет попутка – поедешь с ней. Тут до ближайшего города километров пятьдесят. Купишь там запчасти, и сюда.
– Бать, – Рыжий, приоткрыв дверь, вглядывался в темноту. – Ты только смотри, не засни. А то, сядешь и замерзнешь совсем.
– Не бойся, сынок.
Прошло около двенадцати часов, пока Рыжий мотался туда-назад. Когда он открыл двери фуры, то увидел скрюченного от холода отца, стоящего в нелепой позе, над остывающим ведром.
– Мам, – Рыжий заглянул на кухню. – А Батя где?
– Ванну принимает, – мать махнула ножом себе за спину.
– Какую ванну? Горячей воды ведь уже неделю нет.
– Да не знаю я.
Рыжий толкнул дверь в ванную. Батя лежал голый, в полностью наполненной холодной водой ванне, и курил, стряхивая пепел в пепельницу, стоящую на табуретке.
MADE WITH LOVE
Почему Боня? Этот вопрос возникал сразу же, как только его очередь наступала представляться. Надо заметить, что в компании малознакомых людей он никогда не называл себя так. Только, когда собирались близкие ему люди – пацаны, с которыми в студенческие годы была выпита ни одна цистерна дешевого вина, и ни один батальон похожих одна на другую смазливых студенток с соседних факультетов прошел через его скрипящую пружинами койку в институтской общаге. В таких случаях, когда очередь доходила до него, он, через паузу, нарочито манерно, представлялся: «Боня». Со стороны женской части населения земного шара это всегда вызывало улыбку и встречный вопрос: «Почему, Боня?» Что, в свою очередь, влекло за собой долгий рассказ о том, как он, будучи озабоченным фанатом группы «Бони М», в период их очередных гастролей по Европе, чудесным образом проник за кулисы. И, совсем случайно, на ломаном английском, полупьяный, он пообещал уставшему после концерта Бобби Фареллу, в память о незабываемой встрече, сделать татуировку на своем плече. Как ему – студенту советского ВУЗа, удалось попасть в Европу и, к тому же, попасть на концерт популярной группы, не имея ломаного гроша в кармане – это покрыто тайной прошедших лет. Но, с тех пор, его предплечье украшало синее изображение солиста группы с надписью «Made with Love».
Сейчас не об этом. Как пишут в титрах американских фильмов: «Прошло пятнадцать лет». Тогдашний Боня остепенился, стал успешным ученым. Настолько успешным, что его пригласили в Цюрих. Дали грант. Обеспечили комфортным жильем и т.д. Живи, не хочу. Все шло «зеер гут», как говорят у нас, если бы не одно «но». Боня был тогда, и остался до сих пор ОДИНОКИМ. Это одиночество наплывало на него мягкими волнами, окутывало его пушистыми хлопьями, теребило его самосознание, пытаясь вырвать его из обыденности и окунуть в бездну хандры, бессилия и бессмысленных попыток суицида. Женщины, проходящие мимо него, ничем не цепляли, оставляя после короткого секса кислый вкус во рту и ощущение бессмысленно потраченного времени. Пока…
