Он не спорит. Хотя видно, что к названной мною длительности пути относится недоверчиво.
Когда-то мне тоже казалось, что домой от вокзала и за день не дойти. Но потом эксперимент убедил меня в обратном. Свинтус сидел дома на телефоне с картой города. Я звонила с каждого встречного автомата и уточняла, куда нужно идти дальше. Как настоящий стратег, Свинтус выбрал самый короткий, но в практической жизни непригодный путь. В результате домой я явилась вся перепачканная, с порванными колготками – шла напрямик через заброшенный парк. А потом оказалось, что парк этот можно обойти по параллельной улице. Так и выработался оптимальный маршрут.
– Что ж я вас не видел раньше? – Пашенька вышагивает рядом, а я всё пытаюсь приноровиться к его широкому шагу и своему сломанному каблуку, – Давно, говорите, у нас живёте? Я же с детства всех, кто на районе гулял, знаю.
– Выходит, во времена твоего детства я уже «на районе» не гуляла, – смеюсь.
– Чего это? – обижается, – Мне, между прочим, двадцать шесть! Это я выгляжу так. Меня всегда за пацана принимают… И вы вот тоже так выглядите…
– Как пацан? – наигранно возмущаюсь я и смеюсь.
Понимаю, что Пашенька ожидает признания о моём возрасте, но молчу. Смешно наблюдать. Он всерьёз встревожен. Всматривается мне в лицо украдкой. А вдруг он чего-то там не заметил, а потом выяснится, что мне лет пятьдесят? Одно дело с девчонкой своих лет по ночному городу пройтись, другое – старуху, пусть и хорошо замаскированную, выгуливать. Ещё увидят те, кто старуху эту знает, засмеют… Эта его тревога в сочетании с таким несуразным, но милым «вы» очень мне нравится. Пусть мир наш пустой и глупый, зато забавный до невозможности… И плевать я хотела на все его угрозы и предчувствия, одолевающие меня последние дни. Всё это можно смело списать на переутомление – сверхстрашного ведь ничего не произошло. Мерзкое было – ЗолотаяРыбка, там, со своей сумочкой, источник с моим загадыванием… Гадкое было, жуткое – нет. Отмахнулась я от предчувствия и отвлеклась на текущие события. Пешие прогулки всегда излечивали меня от всего негативного.
Как и могло ожидаться от такого вот случайного знакомства, Пашенька оказался молодым человеком, которому в женщине важны три вещи: факт принадлежности к женскому полу, приятная внешность и наличие ушей. Остального Пашенька во мне не искал. Шёл, гордо распрямив плечи, и рассказывал пустенькие истории из своей недолгой жизни. Мне это подходило. Роль рассказчика была мне сейчас не по силам. Я расслабилась, не мешала мальчику производить впечатление, посмеивалась тихонько – то его рассказкам, то чему-нибудь, увиденному вокруг.
