– Что ты на меня кричишь? – Маринка, наконец, вспомнила, что разговаривает с собственным палачом, и нахмурилась.– Я есть хочу!
– Почему кричу? – Вист задумался.– Действительно, зря я… Ну ладно, ешь. Постараюсь воспитывать тебя менее жесткими методами.
«Ха! – подумала Маринка.– Кажется, один ноль в мою пользу. Я его успокоила!»
– Ешь, ешь,– продолжил Вист,– а я пока сообщу тебе одну приятную новость. Ты знаешь, что твоего Ника скоро не будет в живых? Я рассмотрел его дело и приговорил негодяя к смертной казни. Да и подружку твою казним в скорости. Не люблю отличниц, с ними скучно…
«Так, один-один!» – Маринка отодвинула тарелку.
– Теперь знаю,– она пыталась казаться хладнокровной.– Кстати, с Наташей совсем не скучно. Это ты просто не с теми отличницами общался. Может, с такими, как наша Ксенька…
– Да ты жестока я, как я погляжу! – невесть почему, Вист обрадовался.– Другая на твоем месте кинулась бы мне в ноги, стала умолять, чтобы я пощадил ее друзей…
«Знала бы, где у тебя ноги – кинулась бы»,– мелькнуло в мыслях Маринки.
– А это реально? – осторожно начала она.– Реально просить тебя пощадить Наташу и Ника?
– Просить? – переспросил Вист,– Вполне реально. А вот упросить – невозможно. Я уже все решил.
У Маринки вдруг начали дрожать руки.
«Наташи не будет… Земли не будет… Что же это? Надо что-то делать. Срочно!»
– Молчать я тебе не позволю! – вдруг разозлился Вист.– Молчать – это скучно! Веди разговор, как положено…
Марина растерялась.
– А как положено? – спросила она и попросила: – Ну, спрашивай что-то, раз нужно говорить.
– Итак, твоего Ника скоро не будет в живых,– снова повторил Вист с победной интонацией.
Марина вдруг поняла, что Вист попросту развлекается. Ему хочется довести собеседницу до слез, поиздеваться. «Не позволю!» – подумала она и натянуто улыбнулась.
– Это я уже слышала. Может, сообщите что-нибудь новенькое?
– Хорошо,– захихикал Вист.– Хочу официально поставить тебя в известность, что с сегодняшнего дня ты становишься моей дочкой. Я тебя удочеряю.
– Зачем? – более глупого вопроса Маринка, конечно, задать не могла.
– Потому что,– облако вдруг стало розовым, кажется, даже от стеснения,– говоря по вашему, земному… Ну, в общем, ты маленькая и прикольная, как раз то, что мне нужно… Должно же и у меня быть близкое существо.
«Боже, какая чушь! – подумала Маринка.– Впрочем, этой чушью, я думаю, можно как-то удачно воспользоваться».
Но язык ее, как обычно, опережал мысли:
– Заведи себе лучше домашнее животное! При чем тут я? – дерзко прокричала она, прежде чем мысленно приказала себе постараться быть вежливой.
