— Кстати, ты ведь мне жизнь спасла, а я тебя так и не поблагодарил! — Спохватываюсь я, выпустив, наконец, её руку. — Сейчас скину на твой счёт сотню кредитов. Устроит?
Девочка ничего не отвечает. Всё верно, всё-таки речь о моей жизни идёт. Наверное, считает меня настоящим неблагодарным скупердяем.
— Пятьсот кредитов, — поправляюсь я.
И снова никакого ответа. Что, и этого мало? Но это же больше всей её стипендии за полгода!
— Ну, тысячу кредитов! Это всё что я могу дать, честное слово!
Вообще-то на моей карточке около сорока тысяч кредитов. На них можно купить десяток гравиборд, или даже настоящий флаер, пусть и не из самых крутых моделей. Вот только на использование суммы свыше тысячи мне нужно подтверждённое разрешение отца, а покупки свыше трёх и пяти тысяч необходимо согласовывать соответственно с наставником и школьным инспектором.
Она глядит на меня очень странным взглядом, в котором без труда можно прочитать множество разных эмоций. В нём гнев, обида, и, как это ни странно, жалость, смешанная с презрением. Не помню, чтобы за всю мою жизнь кто-нибудь так на меня смотрел.
— Дурак ты, местный, — говорит мне она. — Какой же ты дурак!
Она стремительно отворачивается, и, одарив меня из-за плеча ещё одним сердитым взглядом, уносится прочь.
— Постой! — кричу я вслед, но каблуки её рабочих ботинок уже простучали по лестнице и стихли где-то на нижних этажах.
И чего она так распсиховалась? Попробуй пойми этих пришлых…
До дома получается добраться незамеченным. Я незаметно проскальзываю через известную мне лазейку в охранном периметре, задворками, через соседские сады и заборы, пробираюсь к нашему особняку и вхожу через заднюю дверь. Как я и предполагал, дома никого не оказалось, ни отца, ни прислуги.
После смерти мамы половина второго этажа нашего огромного особняка предоставлена в моё распоряжение. Отец сюда почти не заглядывает. Здесь у меня спальная, небольшая гостиная, тренажёрный зал, игровая с новейшей кабиной виртуальной реальности, собственная музыкальная студия, оснащённая вполне профессиональным оборудованием — и ещё несколько комнат, не имеющих конкретного назначения.
Сбросив кроссовки, чтобы не оставлять следов на коврах и надраенном до блеска паркете, прямиком направляюсь в ванную. Отстёгиваю коммуникатор, стягиваю грязную одежду и комом запихиваю её в люк утилизатора. Сам не зная почему, думаю в этот момент о том, что в общежитиях для гостей ванных комнат по одной на блок, а вместо утилизаторов у них стиральные машины. Я долго стою под душем, оттирая въевшуюся в кожу пыль, обсушиваюсь, беру из порта распределителя новую одежду.
