— Лоран, Лоран! — окликнула она его. — Может быть ляжешь как следует?
— Я не хочу спать, — ответил он.
Но веки его смыкались. И он вдруг впал в беспамятство, запрокинув голову, выгнув шею. Заснул? Нет. Глаза открыты, взгляд — безжизнен. Она долго смотрела на его распластанное тело со свисавшей с постели ногой. Задравшийся темно-зеленый свитер обнажал живот с тонкой натянутой кожей. Впадина пупка ритмично вздымалась в такт дыханию. У Анны отлегло от сердца. Она вышла на цыпочках из комнаты и направилась к отцу в гостиную.
Он опустил газету, которую читал, и устремил на Анну вопросительный взгляд.
— Я решила поместить Лорана в маленькую комнату, — сказала она. — Наверху уж очень плохо. Там ведь нет отопления. И раковина засорилась...
—
—
—
—
—
—
Пьера поразила справедливость ее слов. Он пристально смотрел на дочь, со страхом и восхищением. Словно она с легкостью отодвинула с его пути тяжелый камень. Он встал, отбросил газету. И вдруг заговорил с непонятным вдохновением. Глаза его сверкали, слова лились потоком.
