хотя они ни разу не прикоснулись друг к другу и не было пи признаний, ни заверений, он ушел от нее в таком смятении чувств, словно она отдалась ему в конце ужина. Правда, уже уходя, и дверях он с жаром поцеловал ей обе руки. В такси, по дороге домой, он закрыл глаза, чтобы лучше сохранить воспоминание о запахе ее кожи. Он был так счастлив, что впервые не боялся вернуться домой позже Анны, и сидя в машине, был преисполнен боевого духа. Пусть дочь отважится сказать хотя бы одно слово против Элен, уж он поставит се на место! Ни она, да и никто другой не имеют права судить его или ее.
В квартире было пусто. На кухне Пьер обнаружил ужин, приготовленный Луизой. Он совсем об этом забыл! Ведь если Анна по возвращении увидит нетронутый прибор, она поймет, что он ужинал не дома. Он поспешно капнул на тарелку горчицы, налил в бокал на палец вина, раскрошил в хлебнице хлеб, выбросил половину салата в мусорное ведро, спрятал холодное мясо в холодильник. Закончив эту инсценировку, он лег спать. Анна, подумал он, должна вернуться с минуты на минуту. Однако он заснул до ее возвращения.
***
Придя утром к себе в издательство, Анна узнала от телефонистки, что ей звонил Марк. Она позвонила ему на работу. Секретарша сообщила, что он болен и на работе сегодня не будет. Обеспокоившись, Анна позвонила ему домой. Ей ответил низкий женский голос:
— Одну минутку, сейчас я его позову.
Этот же голос более высоким тембром позвал:
— Это тебя, Марк!
Он подошел к телефону.
— Извини меня, милая Анна. Я не смогу быть завтра у «Старины Жоржа» в половине седьмого...
Она не сразу смогла его понять. В голове замелькали страницы записной книжки. Она совсем забыла об их свидании!
— Ничего, — сказала она наконец. — Но что с тобой? Мне сказали у тебя на работе, что ты болен!
— Да. Такой идиотизм — у меня прострел! Не могу разогнуться!
— Но ты хоть лечишься?
— Не беспокойся! Меня смотрел доктор. По его словам, это продлится еще несколько дней. Как только мне будет лучше, я тебе позвоню...
Она повесила трубку и задумалась. Кто эта женщина, чей голос показался ей таким знакомым? Может быть, Марк живет не один, несмотря на все его заверения? Эта мысль показалась ей забавной, заинтриговала ее и немного огорчила, но только потому, что Марк ничего не сказал ей об этом... А может быть, это какая-то недавняя связь без будущего? Однако стоило ей приняться за работу, как она забыла и Марка, и его личную жизнь. Самым важным стало отобрать несколько гравюр для иллюстрации нового издания «Путешествия на острова Америки» его преосвященства отца Лаба. Эстампы XYIII века оказались очень разными по качеству. Не более 16 иллюстраций, сказал господин Куртуа. Анна колебалась. К тому же надо было решить вопрос с обложкой для той же книги. Набросок, который она сделала накануне, не очень ей нравился. Она взяла его и начала подправлять. Скоро она встретится с Лораном в столовой для работников издательства. Они обедали там вместе каждый день с тех пор, как она устроила его на работу в издательство «Гастель» . Он, кажется, довольно быстро привык к новой жизни. В разное время она спускалась в подвал, где находился склад, чтобы повидаться с ним. Свет неоновых трубок придавал помещению сходство с моргом. Толстые трубы отопления, выкрашенные серебряной краской, извивались под низким потолком. Жара стояла удушающая. Лоран работал с десятью другими рабочими, комплектовавшими заказы, среди металлических полок, забитых книгами. Старший по группе говорил, что у Лорана отличная память и что после двух недель ученичества он уже при-лично разбирается в тысяче названий, значащихся в каталоге. Заказы на подъемнике поднимали на первый этаж, где контролеры переправляли их в отдел продажи. Время от времени заказы громко передавались через рупор. Такое было впечатление, что находишься в трюме корабля. Но главное, думала Анна, было запрячь Лорана в повседневную работу. Затем постепенно она вытащит его из подвала на верхние этажи. В полдень Каролюс и Брюно покинули мастерскую. Она бросила взгляд на макеты, лежавшие как попало на чертежных досках, и спустилась вниз.
