— На днях присвоили, — почему-то покраснел Александр Михайлович.
— Растёшь ты, Саша, как на дрожжах, и мне тебя не догнать.
— Знаешь, кто меня первым поздравил? — вскинул брови Александр Михайлович. — Маршал Будённый! Мы с ним даже опрокинули по чарке...
— Да? — удивился Кальвин. — Тогда ты наверняка мне поможешь. Я пишу очерк о Климе Ворошилове, и мне надо кое-что выяснить у Семёна Михайловича. Попроси, чтобы он принял меня.
— Запросто, Оскар...
В это время дверь распахнулась, и в кабинет вошёл... Будённый!
— Семён Михайлович, а я только что хотел звонить тебе! — обрадовался Василевский, придвинув гостю мягкое кресло. Поздоровавшись, маршал сел.
— А кто этот полковник? — спросил он, глядя на Кальвина. — Я где-то его видел... Да, вспомнил! В Подмосковье на танкодроме. В тот день там были Вознесенский, Жданов, Микоян, учёный металлург Емельянов, начальник Автобронетанкового управления Павлов и нарком Ворошилов. Мы испытывали танк Т-34... А вот фамилию твоего гостя, Саша, я запамятовал. Напомни мне, полковник. — И маршал крутнул пальцами свои пышные усы.
— Оскар Кальвин, товарищ маршал!
— Потом в «Красной Звезде» я читал твою статью, она мне понравилась. Ты правильно сделал, что не написал, как нарком Ворошилов ругнулся, когда танк стал подниматься на холм с очень крутым склоном. Нарком испугался, что танк перевернётся и могут погибнуть люди! Но Т-34 взял крутой склон, и все зарукоплескали.
— У вас хорошая память, Семён Михайлович! — улыбнулся Кальвин.
— Не жалуюсь, полковник. Как тебя по батюшке-то величать?
— Оскар Петрович...
— Теперь я всё о тебе знаю, Оскар Петрович. — Маршал взглянул на Василевского. — Так зачем я тебе нужен, Александр? Говори, а потом я скажу, зачем к тебе пришёл.
— Вот он, — Василевский кивнул на Кальвина, — пишет в газету о вашем друге Климе Ворошилове. Вы с ним ещё с Гражданской войны вместе воевали, пестовали Первую Конную армию. Вот и хочет Оскар узнать от вас что-нибудь интересное из жизни Климента Ефремовича. Вы можете ему рассказать?
— Чего ты вдруг стараешься для него? — спросил маршал.
— Земляки мы с Оскаром, выросли в одной деревне, вместе в школе учились, а позже сражались с белополяками на Западном фронте...
— О Климе надо писать, — согласился Будённый. — Храбрейший человек! Помню, в бою под Ростовом белогвардейский офицер зарубил шашкой двоих бойцов и уже занёс клинок над головой Клима. Меня в ту секунду пот прошиб. Поднял своего Казбека на дыбы и что было сил рубанул беляка. Шашка моя разрубила его пополам до самого седла... Да, жестокое было время: отец шёл на сына, сын на отца, брат на брата. — Маршал взглянул на притихшего Кальвина. — Я много чего интересного расскажу тебе, так что приходи ко мне домой вечерком.
