Смолл при виде этого зрелища пошатнулся и выскочил из рубки. Уилсу тоже стало не по себе. Какой-то неприятный комок подкатил к горлу. Он осторожно обошел труп, остановился около чемоданчика и наклонился, чтобы взять его. И тут он узнал человека, лежащего перед ним. Это был Ред. Несмотря на окружающее, Уилс усмехнулся: "Ирония судьбы, мы опять все вместе. Сейчас наш патруль в полном составе". И, взяв чемоданчик, не оглядываясь, он вышел из рубки.
Через некоторое время звездолет Смолла отчалил от исковерканного корабля Реда.
Оказавшись на своем корабле, Смолл и Колинз принялись за вскрытие чемоданчика. Уилс был знаком с такими штучками, как самоликвидатор, поэтому принял все меры предосторожности. Попотев полчаса, он вскрыл чемоданчик и извлек из его внутренностей содержащиеся там документы. Часть их была закодирована, но несколько бумаг было открытым текстом на имя директора Корпорации - Брэка Роула.
Уилс усмехнулся и подумал: "До чего все-таки тесен мир. Ведь Роул и есть муж Маргарет".
Положив документы на место, Уилс спросил у Смолла:
- Ты знаешь, для кого мы везем бомбу в этом саквояже?
- Конечно, нет.
- Для твоего будущего тестя, - произнес Колинз и взглянул в глаза юноше.
Смолл смутился и ничего не ответил.
Уилс продолжил:
- Ты, конечно, можешь отмалчиваться, это твое дело, но знай, что я отношусь к тебе очень хорошо, ты мне дорог. К тому же ты меня спас. А сейчас стоит вопрос: либо Лизи станет твоей женой, либо ты, разоблачив Роула... Все зависит от твоего ответа. Одно лишь добавлю, что, отказавшись от разглашения этих документов и всего того, что мне известно, я предам память погибших друзей. Поэтому я скажу все.
Взволнованный Смолл смотрел на Уилса.
- Спасибо. Огромное спасибо. Я даже не знаю, что вам ответить. Ведь я с малых лет хотел стать похожим на вас. В то время часто писали и показывали орбитальные патрули, их лучшие смены и экипажи А особенно часто капитана Колинза. И вы стали для меня кумиром, как, впрочем, и для многих других мальчишек... Поэтому все то, что вы сказали, стало для меня лучшей наградой. Но ради бога не думайте, что я поступлю во вред вам. И несмотря ни на что, я буду с вами до конца, буду всегда поддерживать вас и не допущу, чтобы память ваших друзей была бы осквернена.
Сказав это, он бросился к Колинзу и обнял его. У старого пилота навернулась непрошеная слеза. Не зная, что и сказать, он только гладил юношу по голове и повторял: "Все хорошо, Джордж, все хорошо". * * *
