Марту Йохан нанял, когда Улле исполнилось пять лет, еще до смерти Карла и Кристины, но женщина сразу предупредила, она будет кем угодно: домработницей, стряпухой, гувернанткой, сиделкой, но только не нянькой для ребенка. Детей Марта почему‑то не любила, поэтому Йохан определил ее в библиотеку, где дети бывали только в сопровождении их родителей. Марта стала для него незаменимой помощницей, ухаживая за ним, когда он забывал обо всем, садясь за очередной любопытный трактат, убирала жилые помещения, ходила на рынок, оплачивала счета.
После смерти сына и невестки, хранитель полностью переселился из своего дома, который сейчас пустует, в библиотеку. Необходимость в других слугах отпала и осталась только Марта. На самом деле, Йохан хотел, чтобы Улла жила вместе с ним. Он мечтал сделать из нее свою преемницу. Но однажды, очнувшись после пятидневного переписывания очень ценного манускрипта, от своих хороших знакомых он узнал, что Марта своеобразно наказывает девочку за шалости — в чем есть выгоняет ее на улицу, и не пускает, пока не решит, что Улла наказана достаточно, чтобы вернуться в библиотеку. Поэтому Йохан и решил отдать Уллу в приют, где, как он считал, о ней позаботятся лучше, чем он сам.
— Дедушка, это правда? — поджала губы жертва фобии.
— Да, девочка. Разве ты не помнишь, как плакалась мне, что Марта не любит тебя?! Что она кричит на тебя и не пускает тебя играть с друзьями.
— Помню, — нахмурилась Улла, — но смутно.
— Ты была совсем маленькой. Тео говорил, что со временем ты забудешь об этом, и я тоже надеялся на это.
— Почему вы просто не уволили ее?! — подал голос притихший Нырок, — Зачем оставили эту злобную тетку?
— А, чтобы от этого изменилось? — вздохнул Йохан.
— Возможно, многое, — задумчиво изрекла я, — а, возможно, и ничего.
— Я тоже так думаю. Но уже поздно сожалеть о том, что я сделал, — Йохан подошел к Улле и положил руку ей на плечо, — Все, что я хотел, это, чтобы тебе, моя девочка, было хорошо.
— Я не вернусь в приют, — вздернула та подбородок.
— И не нужно, — хранитель посмотрел на свою внучку с нежностью, — Ты достаточно подросла, чтобы сама позаботиться о себе. Марта тебе больше не указ.
— А я думал, только у меня родители с причудами, — громким шепотом поделился Нырок.
— Чему ты удивляешься? — фыркнула я, — На себя посмотри. Родители, скорей всего, приличные люди, а ты?
— А мне скучно, — пожал плечами Нырок.
— Так займись чем‑нибудь полезным.
— Чем? — скривился Нырок, — Мои родители мне все запрещают. Они считают, что сейчас я должен посвятить всего себя учебе, чтобы в будущем стать мэром.
