Правильное дыхание [Книга 1] | страница 6

— Не скажу. Сама поройся и найди. А потом домой приедешь, все нам с папой расскажешь–покажешь, тогда и поговорим.

Не успела мама долететь до дома, дочка — аж на мобильный позвонила в кои–то веки:

— Мама, слушай, это ж кошмар. Как его — посудное дело!

— Какое дело? (Мама представила себе громкий политический скандал, причем все взятки давали тарелками мейсенского фарфора.)

— Такое! Которое судят! Там где — как Питер — су… судитель?

— Судья? И он не судья, он адвокат. Кажется. Так что судим–то, что случилось?

— (загробным голосом) Я посмотрела в сети. Завуча.

— А-а. Неплохо, да? Не директор, конечно, но и не какой–нибудь там вчерашний студент.

— Мам, но ведь кошмар же!

— Кошмар — не кошмар, а срок давности у него истек уже не буду говорить сколько лет назад, поскольку не знаю. Вон, у Питера спроси или у папы. И не тащи меня заочно на скамью подсудимых или куда там, в виктимный департамент, лучше домой приезжай побыстрее, а то индюшка протухнет.

Дома. Дочка, мама, Маня — вытянула ножищи на весь диван. Неподалеку дочкина англоязычная девочка — потеряна для общества, увязнув в двух ноутбуках, планшетах и наушниках — что–то там настраивает. Папа, видимо, на работе.

— Но он, конечно, был, как это, платонический, да?

Смешок с дивана. Маня:

— Все время забываю, платонические отношения — это в смысле, у двух мужиков, да? Не, в этом плане все было чисто…

— Фу на тебя, Маня, прекрасно ты знаешь, что такое платонические отношения.

— Тогда что ли без сексу? Тоже нигде не подходит, кука, извиняй.

— А ты откуда знаешь, вы ведь не в одной школе учились?

— Ну я, я ж вроде как… — Маня вдруг прикусывает губу и таинственно смотрит на маму. Та продолжает запаковывать подарки, как будто вообще ничего не слышала.

— Или это у тебя была такая травма, что ты не хочешь об этом говорить? Тогда так и скажи.

Мама только вздыхает и тихо ворчит «Ага, травма–шмавма…»

Маня:

— Еще бы не травма! Ха! Чуть концы не отдала!

— Фу на тебя, Маня (Маня: «Шо–то я сегодня все как оплеванная…») — она совсем не ту травму имеет в виду. — Не отрывается от подарков, рассеянно: — Все было честь по чести — я влюбилась, а он -

— Он этим воспользовался?

— Если кто этим и воспользовался, то тоже только я сама. Он просто… просто… — ленточка никак не завязывается, — поддержал меня в трудную минуту. Не мог, видимо, не пойти у меня на поводу. Ну, то есть он меня тоже любил, но твердо намеревался унести это чувство с собой в могилу и унес бы, но вот, обстоятельства так сложились, что пришлось… пришлось… черт, порвалась — если бы он меня меньше любил, то, конечно, не поддался бы, а тут, видимо, так беспокоился, что у меня крыша совсем поедет, если… — уходит в воспоминания и начинает им улыбаться, но тут же откашливается, — да.