На прощание админ предложил заглядывать, если что.
Я забрался в джипчик, принялся думать думу.
Итак, Катя заказать эсэмэску могла. Мог и Лёва. Лёва или Катя? Или вместе? Или третий? Как у Кати, так и у Лёвы возможность заказать эсэмэску была. Заказали мамаше эсэмэску, и пошли покупать “Розовое сердце”?
С другой стороны, Лёва мог преспокойно сидеть в колледже аж до последней минуты, затем пересёк перекрёсток, поднялся на второй этаж, встретился с Катей, вошёл в магазин, а о заказе эсэмэски и не помышлял.
Катя тоже могла приехать на встречу с Лёвой, дождаться Лёву в фойе-коридоре на втором этаже, войти в магазин, а о заказе эсэмэски узнать аж после смерти мамаши.
Если не Лёва и не Катя, тогда кто? Ведь у обоих была такая расчудесная возможность! К тому же остался открытым вопрос, почему Катя сказала, что покупала плеер в “Терабайте”. Ведь соврала. Соврёт ли и Лёва?
Воображение нарисовало жутковатую картинку: Лёва и Катя сочиняют эсэмэску мамаше, со смехом описывают друг другу, как каждый представляет эффект от прихода эсэмэски. Я картинку прогнал, воображению наказал впредь так не расслабляться. Есть же какие-то пределы!
С минуту я наводил в мыслях порядок. Затем отыскал нужную мысль, развил, вернулся к работе.
На обратной стороне визитки, что мне дал продавец “Женских штучек”, я нашёл номер телефона продавца.
Я позвонил телефонисту. Попросил узнать, как часто Лёва с Катей общались по телефону. Заодно попросил узнать, звонил ли продавец “Женских штучек” Лёве восьмого числа, и в котором часу. И напоследок: звонил ли Лёва Кате после разговора с продавцом?
Телефонист отчитался через пять минут, когда от нетерпения я уже начал насвистывать гимн Советского Союза. Со слов телефониста, Лёва с Катей общались по телефону часто и помногу. Звонки длиной в полчаса – не редкость. Восьмого июня продавец “Женских штучек” Лёве звонил. В девять тридцать три. Разговаривали две минуты. В девять тридцать шесть Лёва позвонил Кате. Уложились в четыре минуты.
Итак, Лёва и Катя подпадали под формулировку “тили-тили-тесто”. Частые катины звонки длиной нередко в полчаса, причём ответные звонки от Лёвы не короче – это ли не доказательство общения куда более тесного, чем деловые переговоры сиделки с сыном подопечной?
На тот момент я ещё не осознавал, что именно давала инфа о неделовых контактах Лёвы и Кати. Где-то в районе неосознаваемого вертелась уверенность, что такую инфу полезно запомнить на будущее. Я запомнил.
