Книжник [The Scribe] | страница 13

— Что он говорит?

— Иисус умер за наши грехи и был воскрешен из мертвых на третий день… — пробормотал Сила, уткнув лицо в ладони. Но все, что стояло перед его взором, — Господь на кресте, обезглавленный Павел, распятый Петр. Он прижал к глазам запястья.

— Он болен…

— Тише…

— Сила! — На сей раз твердая рука, рука римлянина. Перед ним поставили поднос с едой. Епенет и Патробас уговаривали его поесть. Трясущимися руками Сила взял хлеб и преломил. Сие есть тело мое… Он держал две половинки, руки дрожали.

— Смею ли я есть от Него?

Озабоченный шепот.

Епенет налил в чашу вина, протянул ему.

— Пей.

Сила уставился на красную жидкость. Сия есть кровь моя… Он вспомнил Иисуса на кресте: как из раны в боку, пронзенном копьем, текли кровь и вода. Вспомнил, как висел вниз головой Петр.

Боль сдавила грудь. Бешено застучало сердце: все быстрее, быстрее. В комнате потемнело.

— Сила!

Он услышал рев римской толпы. В него впились чьи то руки. Да будет так, Господь. Смерть — это конец страданиям. И покой. Прошу тебя, Господи. Дай мне покой.

— Сила… — Теперь голос женщины. Близко. Он почувствовал на лице ее дыхание. — Не покидай нас, пожалуйста…

Голоса над ним, вокруг него, а потом — полное безмолвие.

Сила проснулся в замешательстве. На подставке горел глиняный светильник. Кто–то подошел. На лоб легла прохладная рука. Сила застонал и закрыл глаза. Горло перехватило и обожгло.

Сильная рука скользнула за спину, приподняла.

— Попейте, — Макомбо поднес к губам чашку.

Что–то теплое, подслащенное медом.

— Еще немного. Будете лучше спать.

Сила вспомнил, попытался встать.

— Где они? Где? Рукописи!

— Здесь, — Макомбо поднял мешок.

Сила схватил его и, прижав к себе, со вздохом повалился на кровать.

— Никто их не отнимет, Сила.

Голоса являлись и уходили вместе со снами. Павел говорил с ним у походного костра. Лука перевязывал раны. Они шли по римской дороге и пели.

Его разбудил звук шагов, но он снова провалился в сон. И опять, взволнованный Павел мерил шагами комнату, а Сила тряс головой. «Если только ты придешь в покой, друг мой, и помолишься, слова найдутся».

Снова голоса, уже знакомые. Макомбо с Епенетом.

— С кем это он разговаривает?

— Понятия не имею.

— Сила…

Он открыл глаза. В лучах солнечного света стояла женщина. Она подошла ближе, и он нахмурился.

— Я не знаю тебя.

— Меня зовут Диана. Ты долго спал.

— Диана… — Он пытался припомнить. Он видел это лицо, но где?

Она положила руку ему на плечо.

— Я просто немного посижу рядом.