И проводила со мной безумные дни и ночи. Я не знаю, где она этому научилась и знаю, что про жену нельзя об этом говорить с посторонним человеком, но это какое–то безумие. Это наркотик, на который я подсел сразу, понимаете? И по–другому уже не смогу.
— Вы поженились? — спросил Сергей.
— Ну, вначале мы развелись с Лидией. А спустя полгода — черт, как будто после смерти жены — да, свадьба. В общем, мы с Лилией официально зарегистрированы третий месяц. И это черт знает что. Нет, все нормально, она так же ласкова и изобретательна в постели, простите еще раз за подробности, просто…
Понимаете, она все время где–то пропадает. Я, кажется, не говорил: я подарил ей на свадьбу желтый Феррари. Еще и пошутил, глупо конечно, мол, компенсация за разрушенную модельную карьеру. Черт возьми, она все время куда–то на нем уезжает. Целыми днями пропадает, ей–богу! От охраны, кстати, она сразу отказалась — категорически, заявила, чтобы у меня и мысли такой не возникало. Ладно, я согласился, хотя спокойствия, сами понимаете, мне это не добавляет. Так ведь ее в течение дня не найти. Даже я, насколько уж загружен, и то, бывает, приезжаю часов в десять, а дома никого. День, два, неделю, две. Я не выдержал, спрашиваю как–то вечером: где ты была? Спокойно, даже ласково спросил, ей–богу. Знаете, что она ответила? А в чем, дорогой, проблема? Я, говорит, просто катаюсь по Кишиневу, захожу в торговые центры, посещаю рестораны, я не слишком–то часто могла позволить себе это раньше, разве не так? Да и когда мы встречались, говорит, я не позволяла тратиться на себя, так почему бы не оторваться как следует сейчас? Ты все равно, говорит, целыми днями пропадаешь на своей работе. Или того хуже — уезжаешь в командировки. Что мне прикажешь делать — киснуть дома у телевизора?
— Резонно, — поднялся Сергей, снова направляясь к бутылке.
— Возьмите, пожалуйста, бутылку с собой, — попросил Сорочан.
Сергей налил хозяину, потом себе и поставил бутылку на столик между креслами.
— Благодарю, — кивнул Сорочан. — Конечно, она права. И я, разумеется, не против развлечений. Проблема в другом. Ее глаза.
Сергей вопросительно поднял брови.
— У нее взгляд изменился. Из, пусть и опасливого, но жгучего, обжигающего страстью, он превратился в какой–то… какой–то напряженный, что ли. Словно ее что–то мучает, не отпускает постоянно. То ли мое постоянное присутствие ее изводит, то ли что–то другое, что я понять не в состоянии. В общем, я поговорил с Виктором. Ну, с охранником.
