Из «излишеств» можно разве что вспомнить такую традицию. Мы с друзьями в молодости каждый месяц откладывали небольшую сумму, примерно 10 рублей. Затем сбрасывались и шли в наш любимый ресторан «Центральный» на улице Горького. Занимали целый кабинет и очень приятно проводили время. У нас была устоявшаяся компания - три пары, то есть шесть человек. Маленький Лёня оставался в это время с моей мамой.
Леня вообще был спокойным мальчиком. Его не приходилось укачивать или уговаривать пойти спать. В девять часов вечера он уже лежал в кроватке. Мы говорили ему «спокойной ночи» и уходили, а он засыпал.
Лёню никогда не укладывали спать. Не укладывали в том смысле, что не укачивали и не уговаривали. В девять часов вечера он ложился, а мы уходили в другую комнату или на кухню, где общались и с Марком Исааковичем, и с Евгенией Семеновной, и с нашими прекрасными соседями - Алексеем Павловичем и Елизаветой Николаевной Щербаковыми.
Леонид Невзлин
Мне часто и совсем разные люди говорили, что я родился взрослым. Я сразу был взрослым и серьёзным. Взрослым и серьёзным мальчиком. Если откровенно, то я даже не помню себя ребёнком. Вот сейчас, став уже взрослым, мне гораздо легче сочетать своё физическое состояние и своё состояние эмоциональное, своё понимание окружающего мира. Одно соответствует другому. А тогда это не было соответствием.
Вот многие рассказывают, что научили своих детей читать в пять лет, в четыре года или даже в три. У нас в семье ничего такого не было. Лёня, как и многие дети, пошёл ровно в год, в это же время заговорил, причём не отдельными словами, а сразу фразами. Читать же он начал не рано, хотя тяга к книгам была. Он садился, перелистывал книги, разглядывал картинки, если они там были. Из газет и журналов обрывал буквы и называл их, это такая буква, это такая. До школы он уже мог читать, но пристрастился к чтению позже.
Когда Лёне пришло время идти в первый класс, мы с Борисом решили, что пора его забрать домой. Это был 1966 год. В сентябре Лёне должно было исполниться семь лет. Я работала тогда в школе, которая находилась у метро «Новые Черёмушки». Мне казалось, что будет правильно, если в первый класс он пойдет в мою школу. Я буду знать, что он рядом, и мне будет спокойно. Правда, ехать надо было на автобусе, с пересадкой. Это, конечно, было не очень просто, но, как говорится, сказано - сделано. И началось. Каждое утро я его будила, одевала, собирала портфель, собиралась сама, и мы ехали в школу. Там мы расставались - я шла на свои уроки, а он - в свой первый класс. Так продолжалось весь учебный год. В конце концов мне пришлось сделать неутешительный вывод, что эксперимент не удался. Получалось так, что после уроков Лёня оставался в группе продлённого дня, дожидался меня, и только после того, как я заканчивала работу, мы уезжали домой. Нашему маленькому первокласснику было тяжело. Этого я, конечно, не учла.
